– Ну хорошо, – вздохнула Кира, сняв свой фартук и повесив его на ржавый крючок, – есть час до встречи с заказчиком. У меня был большой заказ на аутентичный набор горшков для запекания на шесть персон из самой столицы. Я становлюсь известной.
– О, это чудесная новость! Как раз, отметим это дело поздней трапезой.
Кира согласно кивнула и пока я ожидала ее, разглядывая бока гончарных изделий, выбирая самый удобный для дарения кутьи, подруга появилась очень быстро, переодевшись в незаметное платье, цвета горячего шоколада. Стерев с лица пыль и собрав волосы в незамысловатый пучок, девушка махнула мне, чтобы я поторопилась.
Мы достаточно стремительно вышли в город, схватившись под руки.
Грушевый аромат щекотал нос, а еле заметный ветерок раздувал волосы.
Пройдя монумент, с изображением артефакта земли, мы устремились в таверну «Пашня старика», где всегда чудесно кормили и было просто уютно посидеть на деревянных стульях с пухлыми подушками для мягкости.
Внутри было почти пусто. Только правее от нас жевало за обе щеки трио террийцев, проводивших нас заинтересованными взглядами.
Я кинула в них уничтожающим взором, подавив вдох.
Не успели мы осесть своими пятыми точками на стулья, как к нам подошел хозяин заведения, с кучерявой каштановой копной волос и до невозможности гладкими усами, ниспадающими на верхнюю губу. Я тут же отметила про себя, что трапезничать с такими явно неудобно. Они будут постоянно мокрыми и лезть в рот.
– Госпожи, добро пожаловать!
Улыбка хозяина, притаилась где-то за усами.
– Добрый день, господин Октавиус, – кивнула Кира. – Похлебка есть?
– Овощная с плавленым сыром. Пальчики оближите! Принесу вам.
– И салат из свежих овощей, будьте любезны.
Октавиус кивнул.
– Из напитков есть чудесный взвар из крыжовника и грушевый сидр.
Я выбрала последний, почему-то подумав, что от крыжовника у меня раздует живот, а мне нужно было еще ехать домой.
Сложив руки перед собой, я вздохнула, начиная нервничать, так как это трио сбоку шептались, посмеивались и явно неспроста. Их ухмылки были направлены в нашу сторону. Спокойная Кира, не обращала на них внимания, явно думая о глине и своих кувшинах.
– Дед пригласил к нам в дом гостя, некоего господина Редвила, мнящего невесть что. Они будут вместе вести дела по вайни и плодовым. – Я прищурилась. – Жизнь в особняке стала невыносимой.
Октавиус, как раз, принес нам напитки и Кира сделав глоток сидра через трубочку, с наслаждением причмокнула.
– Он красив?
– Неплох, – еле выдавила я из себя. – Привлекателен и молод.
– Тебе он понравился как мужчина?
Я сглотнула, мигом вспомнив этого самого Адама в наполовину расстегнутой рубашке накануне вечером.
– Нисколько! Ты знаешь, моя любовь Винсент. Я не смогла его забыть. Он самый красивый молодой человек на всем белом свете.
Октавиус принес нам похлебку. Насыщенный аромат сыра ударил в нос, как и горячий пар.
Я с жадностью откусила кусок хлеба, напрочь позабыв про манеры.
– Мне кажется твои чувства к Винсенту несерьезны, да и он как красивая обертка от невкусной конфеты.
– Ты говоришь как Агнесс, Кира, – я в миг озлобилась, с жадностью хлебнув похлебки, – мне нравится этот молодой человек.
– Ты испытываешь к нему влечение, хочешь поцелуев и не только?
Прямолинейность подруги, меня порой выводила из себя. Мы аквийцы, не были столь откровенными. Любили завуалированные фразы.
– Думаю, мне могло бы это понравиться.
