Когда человечество повзрослеет, пройдёт все стадии "шурика" и дойдёт до генитальной фазы, тогда оно научится преодолевать свой эгоизм и нарциссизм в пользу других людей. Появится способность к настоящей любви, которая альтруистична по своей природе, отдающая. Интересы других людей будут выше личных, больше будет потребность отдавать, нежели брать и потреблять. Только тогда произойдёт укрощение инстинктов и наступит какая-то гармония в обществе. А пока люди не ведают, что творят, и балом правит Сатана, наши инстинкты. Больше человек неосознанный, инстинктивный, а не Homo sapiens. Отсюда все проблемы.
Отец у Нурали человек был строгий, любил справедливость, постоянно ходил недовольный, брюзжал и вечно всех ругал, крыл последними словами. Доставалось от него и правительству и соседскому коту Мурзику, который после падения с дерева, вдруг повадился мочиться прямо под дверью их квартиры. Видимо, получил черепно-мозговую травму, и у бедолаги сбились все мозговые настройки, которые были у него по умолчанию. С рождения.
Папу звали Айдар Нуртасович, он работал главным инженером на предприятии, которое изготавливало технику для сельского хозяйства. При людях он менялся, становился до тошноты вежливым, учтивым и предупредительным. А Мурзика крыл ненормативной лексикой только дома, при семье. После того, как посмотрит новости и обольёт грязью полмира.
– Этот котяра совсем обнаглел, нюх потерял. Скоро, наверное, с превеликим удовольствием нассыт мне в туфлю, – не выбирая слов при дочери и жене говорил дядя Айдар. – Если доберётся, конечно, – добавил он с нотками скрытой угрозы в голосе.
Мама, Нурали и сестрёнка Жанар боялись отца. В семье он вёл себя как домашний диктатор, а при посторонних людях с ним происходила магия перевоплощения, как после взмаха палочки волшебной феи.
Он становился добросердечным соседом, гладил между ушами Мурзика, чуть ли не мурлыкал вместо него. Беспокоился о здоровье бабы Дуси, спрашивал, чем мог бы помочь пожилому человеку. Демонстрировал фальшивую скромность, был скрытно тщеславен. Одним словом, не человек, а золото самой высшей пробы. Дома Айдар Нуртасович скидывал свою социальную маску и всё начиналось сызнова. В перечень его услуг по обливанию грязью попадала уже и баба Дуся, которую он обзывал старой каргой и выжившей из ума бабкой.
– Она со своим придурковатым кошаком достали меня, – искренне возмущался папа, с аппетитом наяривая спагетти с сосисками. – Это из-за неё пять лет назад затопило нашу квартиру, все отпускные ушли на ремонт. Подай мне кетчупа, – обратился он к супруге, которая никогда ему не перечила, не один год терпела его художества. Она знала, что муж весь в свою маму, пусть земля ей будет пухом.
Жена уже привыкла к такому невыносимому характеру мужа, а дети не знали, как реагировать на поведение отца. Где он настоящий, дома на кухне за едой, или на улице, когда они выходили все вместе по делам или на прогулку. Из-за лицемерия и двуличия отца, дети стали нервозными, а у Жанар вообще началась депрессия, когда она училась в старших классах.
Отец ненавидел свою профессию инженера. Так как он получал неземное блаженство от обвинений всего мира, куда входил и не совсем счастливый Мурзик. Его мечта была профессия прокурора, как у Понтия Пилата, прокуратора Иудеи. Выступать на судах с обвинительной речью и быть грозой для всех, кто нарушил закон. К несчастью для него и к великому счастью людей, которые случайно и не ненамеренно имели неосторожность преступить закон, ему не хватило проходного бала для поступления на юридический факультет. Поэтому дядя Айдар поступил в сельскохозяйственный институт, а потом работал, испытывая отвращение к своей деятельности. Ничего не дзинькало, когда он ходил по цеху и следил за производством сельскохозяйственных машин для уборки урожая.
