Звучит двусмысленно и подано так же – то ли Родионов имел в виду мою природную вежливость, то ли скромные результаты моего руководства коллективом.
Почувствовав напряжение в нашем диалоге, вмешивается Гриша Тевелев – кивнув на большущие окна-витрины бывшего книжного магазина, за которыми сидят и ходят, общаются в маленьких клетках-кабинетах сотрудники УУ ЖКХ, ворчит:
– У, кровососы. Для себя самих клумбы облагородить не могут. Чем жопы насиживать в кабинетах, вышли бы на субботник да поразмялись. Привыкли на чужом горбу кататься…
Это да. С этим согласны все. Нас, котельщиков, в ремонтный период гонят к черту на кулички, ненужные нам клумбы облагораживать. Потому и работаем ни шатко, ни валко. И хоть одна лопата лежит без дела – двое носят, один нагружает – я её в руки не возьму. Из принципа. И народ подгонять не буду – пусть работают от настроения.
Родионов не упускает момента:
– Эй, начальник, а ты чего стесняешься – вон лопата лежит свободная, ты без дела стоишь…
Мне не хочется спорить и оправдываться… работать тоже… впрочем, я это уже говорил. Отвечаю бывшему своему приемнику:
– Если хочешь, чтобы я ушел, просто скажи.
– Да торчи, коли делать нечего, – отирает тыльной стороной ладони пот со лба неудавшийся педагог.
– Скажем так – я обеспечиваю технику безопасности и бездефектность труда.
– Зашибись работа, – улыбается Тевелев Женя. – Обязательно буду начальником.
Руками разводит его отец:
– Для этого надо учиться, сынок.
– Так я учусь.
– На повара.
– Ну и что? Повар не может быть начальником?
– Шеф-повар – начальник над поварами. – подсказывает Борис.
Время к обеду.
– Начальник, – спрашивает Борис. – Мы на обед пойдем, ты останешься сторожить шансовый инструмент?
– Сейчас узнаю, – говорю и направляюсь в двери офиса УУЖКХ.
Там практически никого не знаю, но на свое счастье в коридоре случайно сталкиваюсь с бывшим снабженцем ЮЗСК.
– Валерий Иванович! Вот это встреча! Вы здесь работаете или случайно?
Он кивнул:
– Ага, работаю. Нас как начали сокращать на заводе, первым делом увельских поперли.
– Надо мстить. Я слышал начальница у вас из Южноуральска – гоните в шею и будете квиты.
Валерий Иванович вздрогнул, оглянулся, снова посмотрел на меня и слабо улыбнулся:
– Чего тебе?
– Мы вон землю для вас в клумбы таскаем. Сейчас на обед пойдем. Нельзя ли шансовый инструмент у вас в коридоре пока оставить? – так сказать, под надзором. А то ведь с улицы утащат.
– Оставляйте, – говорит Валерий Иванович и уходит.
После обеда дома прилег отдохнуть – полчаса умри, но дай: голову просто сносило. Проспал час. Усталость как рукой сняло. Отправился на работу.
В конторе попал на глаза Замышляевой.
– Твой сварщик пьяный шарахается по КНС. Стой, ты куда?
– Пойду посмотрю и приструню.
– Поздно – я его уже домой отправила. Садись за стол и пиши докладную.
– Но я даже не видел его.
– Я его видела. Ты что – мне не веришь?
Воцарилось тягостное молчание. Я не мог понять – нужно ли мне слова директора воспринимать всерьез?
– Ну? – хмурится директор, меня принуждая. – О чем размышляешь?
– Не знаю. На основании чего я должен писать докладную?
– На основании моего приказа.
Я мотнул головой:
– Так и писать – на основании приказа директора пишу докладную, что сварщик…
Замышляева смотрит со злобой на меня:
– Ты мне здесь дурака не валяй. Хочешь работать пиши докладную, не хочешь – заявление на увольнение.
– Другого выбора нет и не будет, – добавляет она и уходит.
