– Извините великодушно, что вот так, без предупреждения. У меня есть основания полагать, что Вы желали встречи со мной.
Я с отвращением посмотрел на нахальный нос. Меня вдруг охватили сомнения, и стало казаться, что я втравливаюсь в какую-то безответственную авантюру с весьма сомнительными, можно даже сказать, непредсказуемыми последствиями.
– Впрочем, если мой визит нежелателен, могу уйти.
– Да нет, сидите, – спохватился я, представив свое отчаянное положение – Но пепел зачем на пол трясти, вон ведь пепельница стоит.
– Ах, да, действительно пепельница, а я и не заметил. Да я так, по свойски, надеялся, извините мою небрежность. Тем более, что у Вас и без того нечисто, и запашок, – он покрутил носом, – небось, мусор давно не выносили. Но если нельзя на пол, то я и в пепельницу могу.
Разговор, как и в прошлый раз, начинал приобретать оттенок бреда. Чтобы вернуть его в реальность, я предложил кофе – все-таки некая материальная субстанция.
– Можно и кофею, можно и что-нибудь покрепче, и шампанского можно. Шампанское даже обязательно, обмоем, так сказать. Но сначала кое-какие формальности.
– Шампанского нет, мы с Дашкой в прошлый раз все выпили.
– Ах, Даша, Дашенька, нежный цветочек! – он насмешливо посмотрел не меня, дразня нахальным носом, – Зачем Вам понадобилась эта дуреха? Хотя, понимаю, молодость, невинность, кожа, как персик, первоцвет, можно сказать. На свежатинку потянуло?
– Заткнитесь!
– Да ладно Вам, хватит нервничать. А шампанское будет, не извольте беспокоиться, шампанское обеспечим. Но сначала о деле.
С этими словами он достал из внутреннего кармана сложенную вдвое бумагу и стал расправлять ее, приговаривая:
– Помялась, вот беда-то! Но ничего, сейчас мы ее разгладим. Вот, так уже лучше! Вы готовы?
– Готов, – сказал я после короткой паузы.
– Ну, и славненько. – Гость повернул бумагу так, чтобы я мог видеть текст. Он изобиловал казенными и канцелярскими словами, смысл которых я уловить не мог. Что-то вроде: «В виду вышеуказанного, а также исходя из оговоренного ниже и ссылаясь на параграф 24 пункт 3 документа от 32.4., рассмотренного при подготовке исходящего, учитывая также постановление №798, стороны вынесли решение о совместном временном владении, предусматривающее нерасторжимость договора без особых обстоятельств, обусловленных пожеланиями сторон». На документе стояла печать районного БТИ.
– Ничего не понимаю, – сказал я, отодвигая бумагу.
– И не надо Вам понимать, все это формальности, а формальности что? Так, одно название. Зачем Вам вникать, Вы человек творческий. Вы подписывайте.
– А печать БТИ откуда?
– Так другой не нашлось. Да и какая разница? Печать всегда печать.
Я вспомнил, сколько я подписывал договоров, даже не читая, в бытность свою в агентстве и как редактор, и как автор, с разных, стало быть, сторон, и хотел уже и этот подмахнуть, но подумал, что те были стандартные, а этот совсем ни на что не похож.
– Но и ситуация не ординарная, – продолжил он мои мысли.
Я вздрогнул. Но, вспомнив, что в документе есть намек на возможность расторжения, подписал.
– И второй экземпляр извольте подписать. Один Вам, другой мне. Так уж положено.
Я подписал и второй.
– Ну и славно, теперь и обмыть можно.
Он подошел к холодильнику, достал бутылку шампанского и тарелки с закусками, чего там утром, когда я уходил, не было.
– Ставьте бокалы. Да не смотрите с таким удивлением, я же обещал шампанское.
