– Так, – сказала старушка, уперев руку в бедро. – Коня моего напоить и поставить в стойло, меня тоже напоить. Лучше всего ромом, но и водка сойдёт. И люкс для новобрачных!
Она произнесла это с мрачно-торжественной интонацией, неожиданно низким для её размеров голосом, а затем вдруг расхохоталась смехом Мефистофеля, раскатисто, заглушая пронёсшуюся по шоссе фуру.
– Чего? – сказал Валерий, сведя свои замечательные брови. – Ангелина… А ну катись отсюда со своим мопедом! Ты нам сколько задолжала за прошлые разы?
– Эх, Валерочка, – сказала Ангелина, высокомерно поджав губы. – Жизнь так быстротечна, что обращать внимание на деньги – пустая трата сил. Я вложила столько лет в детей и внуков, а где они? Растворились, как пар. И прошу заметить, что у меня не мопед, а почтенная восьмисотпятидесятикубовая «Ямаха», объехавшая пару раз вокруг шарика и перебранная вот этими ручками, – Ангелина продемонстрировала большие кисти рук в мотоциклетных перчатках, – до последнего винтика. Так что оскорблять её я не позволю. Во всяком случае тебе, пердун ты старый.
– Что? – Валера затрясся, сжал кулачки. – Вон отсюда! Я сейчас милицию позову. У меня все бумаги есть! Сколько чего и куда мы тебе оказывали! Не дам я тебе номер…
Однако с лестницы уже появился Лысов в самом благодушном настроении.
– Что кипятишься, Валера? – спросил он. – А, это вы, Ангелина Демьяновна? – Лысов на мгновение замер будто бы в растерянности, но тут же улыбнулся. – Добро пожаловать. Как ваш верный конь?
Ангелина тут же заулыбалась в ответ, отставила в сторону обтянутую кожей кривую ножку, оправила реденькие седые волосики:
– Отлично. Возраст ему только на пользу.
– Как и вам, – Лысов наклонил голову и прошёл за стойку. – Вам на первом этаже?
– Желательно.
– Михаил Семёнович! – Валерий приблизился к Лысову и ткнул пальцем в сторону Ангелины. – Эта не заплатит, точно вам говорю. Я, может, и легковерный в том, что касается переднего края науки, но даже я…
– Валерий Антилохович! – Лысов слегка повысил голос. – Не стоит забывать, что Ангелина Демьяновна – наш постоянный клиент и весьма уважаемая персона.
– Вот именно, – поддакнула Ангелина, делая шаг к стойке.
– Да какая она уважаемая? – возмутился Валерий. – Нищая шелупонь, вот и всё.
– Я бы попросила… – начала Ангелина.
– А что же тогда не платишь, а? – перебил Валерий, выпучив оба глаза и уставившись почти вплотную в её лицо.
– Что за манеры, право… – Ангелина небрежно сняла с плеч изящный чёрный рюкзачок, расстегнула и достала из него приличную пачку банковских карточек. – Вот, держите, – она отделила одну из них и протянула Лысову.
Лысов осторожно взял карточку, пошарил глазами по стойке.
– Валера, – сказал он, – а где у нас вот это… Ну, куда карточки совать.
– Напридумывали всякой ерунды, – сказал Валера. – Карточки какие-то. Вон там, Михаил Семёнович, под стойкой провод торчит. Потяните… Я читал, что в Африке ещё совсем недавно можно было ракушками расплачиваться. Вот это я понимаю, стабильность. А тут – счета, чеки, карточки… При Александре Павловиче такого не было.
Из-под стойки, судя по звуку, посыпались бумаги. Однако Лысов извлёк терминал и положил на стойку, сдув с него пыль.
– Вроде работает, – сказал он, присмотревшись к экрану.
– У нас всё работает, – отозвался Валерий. – У нас отель образцовый…
Лысов приложил карту, подождал.
– Недостаточно средств, – сказал он, возвращая карту Ангелине.
