Поторопиться меня заставил чей-то полный боли вопль, от которого кожу лизнул мороз, а волосы на затылке встали дыбом.
– Не надо! Прошу!
Грохот. Выстрел. Снова крик.
Дакота замерла как вкопанная посреди коридора и вскинула передо мной руку, прося остановиться. Хаген где-то сзади тоже заледенел. Но я ждать не хотела. Юркнула под руку Дакоты и бегом рванула за дверь, из-за которой слышался шелест голосов и звон битого стекла.
Я оказалась посреди небольшого зала как раз в тот момент, когда пуля, пущенная Одри, прошила стопу директора бара навылет. Мужчина в костюме взвыл, а из дыры в лакированной туфле выступила алая жидкость. Его нога подкосилась, и директор повис на руках двух Химер.
– Еще? – с холодной улыбкой предложила Одри и подняла руку с заряженным револьвером чуть выше, направив дуло на колено.
Мужчина захныкал, как маленький, и с затухавшей надеждой в глазах осмотрел небольшую компанию, собравшуюся в разгромленном зале. Здесь все так же плохо, как и в холле и коридоре: сломанные столы, разбитые в щепки стулья, выпотрошенные диваны. Единственное, чему удалось уцелеть, – это бар. В нем ни одна бутылка не пострадала.
– Пожалуйста, – совсем не по-мужски всхлипнул директор, – не заставляйте! Если скажу, я…
Его голова безвольно опустилась, а затем начала бултыхаться из стороны в сторону, когда Феликс и еще один парень хорошенько тряхнули пойманного заложника. Нокс опустился на корточки, чтобы видеть лицо схваченного человека, и с пугающим спокойствием произнес:
– У вампиров, как и у людей, полно мест, которые можно дырявить сколько душе угодно. Как думаешь, после какого выстрела ты сломаешься?
Слова, сказанные Ноксом на крыше в день моих испытаний, пульсом загромыхали в висках. Вдоль позвоночника скатилась липкая капелька пота.
«Ты ведь ничего не знаешь о банде. А если мы убиваем людей? Вдруг мы охотники за головами?»
Происходящее выглядело жутко, жестоко, аморально. Но, даже понимая это, я не могла винить или презирать Химер за их методы. Тем более если этот человек как-то связан с обращениями людей в низших, если он хоть каплю виновен в смерти моих родных…
Я не вздрогнула, когда под грохот нового выстрела пуля прошла насквозь через колено директора. Он заверещал, забился в руках мучителей, но Феликс и его напарник цепко держали свою добычу.
– Я не могу! – От этого душераздирающего вопля сердце забилось чаще, норовя выпрыгнуть из груди. Но я не отвернулась, не ушла. Так и застыла на месте, продолжая наблюдать.
– Мы знаем, что здесь пропадают люди, – почти ласково поделился Нокс.
Загнанный в угол директор зашипел от смеси боли и ярости. Только сейчас я заметила выступающие над нижней губой короткие клыки. Неудивительно, что он вампир. Даже логично.
– Мы знаем, что у этого бара есть влиятельные спонсоры, – продолжал Нокс. – Но чего мы понять не можем, так это того, почему у директора столь чудного места есть документы на разные имена и сразу несколько гражданств?
Вампир мгновенно вскинул голову и даже перестал хныкать. Его глаза, как и мои, изумленно расширились. Новость стала шоком и для меня. Когда Химеры успели выведать эту информацию?
– Как вы?.. – прохрипел мужчина.
– О, значит, мы не ошиблись? – Милли едва не захлопала в ладоши, улыбаясь от уха до уха.
Взгляд директора стал темнее лужи крови, что растекалась под ним. Лицо скривилось, и я поняла, что сейчас произойдет нечто ужасное. Задержанный вампир набрал полную грудь спертого воздуха, пропитанного запахом крови и спирта, уже готовясь что-то сказать. Но не успел. Его губы внезапно покрылись алой шипящей коркой, которая напоминала застывшую лаву. Послышалось невнятное мычание и сдавленные вопли. Директор не мог произнести ни слова из-за жгучего кляпа.
