Мария Михайловна, капрал Армии спасения, подвизается в сомнительной компании около пасторов. Иудейка, надевшая личину христианки, с равным усердием отмахивает кресты как в православных, так и в лютеранских храмах. Она бывает у Щеголевых вместе со своим братом, и оба живописуют какие чудесные люди эти пасторы. Понемногу они втягивают и папу в дела, связанные со всей этой братией. Папа, считая себя административным работником, но не имея возможности заниматься администрированием по происхождению, не озаботился получением другой специальности. А человек без специальности всегда нуждается в протекции при устройстве на работу. И вот Вейсберг, сама ничего не умеющая делать, рекомендует папу пасторам в качестве учителя ручного труда!
Для начала папе поручили обучить выпиловке по фанере каких-то мальчиков из церковного круга. И на квартире у Щеголевых появился тихий и скромный Сережа, который вместе с папой стал пиликать лобзиком. Их продукцией являлись рамки для фотографий, шкатулки для пуговиц, игрушки. Все эти изделия не стоили на рынке и ломаного гроша.
С ужесточением внутренней политики и обострением террора, вся церковная клика загремела в тартарары и потащила за собой все свое окружение. По всей видимости нашелся осведомитель, который по заданию НКВД втерся в церковные сферы и взял на карандаш поголовно всех, кто якшался с божьими слугами.
Папа, мама и младший сын сидят за вечерним чаем. Борис ушел к знакомым. Ужин окончен, на старом пальмовом плято осталось лишь несколько кусочков черного хлеба.
Внезапно у двери раздался тяжкий топот, в дверь стукнули пару раз, и она широко распахнулась. В комнату вваливается толпа чужих людей. Впереди чин из НКВД, за ним солдаты с винтовками, потом управхоз, дворник. Взволнованный папа встает навстречу. Ему суют ордер на обыск и арест. Папа растерянно молчит.
Чин начал обыск. Первым делом он схватил берданку, которую недавно купил Владик и во избежание покушения на свою особу передал ее солдату. Он выуживает коллекцию старых денег, которую собрал младший сын и придирается к тому, что они сложены не по коллекционному. Далее откладывается в качестве улики печатка с изображением циферблата – папа делал игрушечные часы и пытался наносить цифры механическим способом. Но из этого ничего не вышло, цифры расплывались. Атаман шайки выражает недовольство тем, что на полках с книгами много пыли. Мама ответила, что таких дорогих гостей не ждали и, извините, не подготовились.
Собрав вещественные доказательства государственного преступления в виде циферблата от игрушечных часов и еще каких-то пуговиц, глава банды составил протокол, и предложил его подписать папе и понятым. Этим он соблюдал букву закона, нарушая и попирая дух законов! Ибо вопиющим нарушением человеческих прав и законов является бездоказательное обвинение невинного.
Понятые – дворник и управхоз сочувственно смотрят на Щеголевых, видя скромную обстановку и черный хлеб на столе. Хлеб особенно умилил управхоза, который потом сказал маме, что арестованный наверно был не очень большим преступником, если жил на ржаном хлебе. Он добавил, что семья может рассчитывать на его помощь, пусть обращаются к нему в любое время. И действительно, Владик всегда получал у него всякие справки вне очереди.
Можно себе вообразить горе и отчаяние мамы и Владика, когда папу под охраной солдат увели. Папа лишился родной семьи и на многие годы обрек себя и своих близких на тяжкие испытания. Через некоторое время состоялся Шемякин суд так называемой «тройки» НКВД. Всех закатали, как хотели. Папа заработал на выпиловке узоров 5 лет и еще срок высылки.
