Во время предварительного заключения мама носила передачи. На свидании с отцом побывал и Владик. Папа в тюрьме сидел не долго, так как тюрьмы не могли вместить всех арестованных, и его перевели отбывать срок в лагерь на севере, а затем на полусвободном поселений в Архангельской области. Там Щеголев мог работать по найму и получать зарплату. На свободе служба ему как-то не давалась, казалась унизительной на малых должностях, а сейчас, как арестанту, представлялась почетной. Ведь работать удается далеко не всем репрессированным. Александр Александрович с усердием выполняет обязанности счетовода и кладовщика. Вместе с ним квартирует в частном доме ленинградец, тоже осужденный просто за фамилию, некий Стрехович. Щеголевы стороной слышали, что старый Стрехович служил до революции не то врачом, не то священником в Зимнем дворце. Этого было вполне достаточно для гонения на его потомков.
Родственники осужденного потомка приближенного к Высочайшей особе, оставшиеся в Ленинграде живут более обеспеченно, чем Щеголевы и они сохранились в большем количестве, так как семья испокон веков обитала в Петербурге. Поэтому сыну придворного идут частые и богатые посылки, в то время как папа получает их редко и они не богаты.
Александр Александрович впоследствии рассказывал, что в дни получения посылок он уходил в лес, чтобы не глотать слюну при виде даров огребаемых соседом. Но Стрехович щедро делился с ним всем. Невозможность отблагодарить богатого соседа очень угнетала Щеголева. И лишь изредка, когда и он получал обильную посылку, то старался расквитаться. В таких случаях два горемыки долго торговались, перекладывая гостинцы друг другу. Добрый, щедрый и хлебосольный Александр Александрович весь сиял, когда мог угостить компаньона чем-либо вкусным.
Когда Щеголев-старший, после всех отсидок, высылок с зачетом и без зачета, возвратился в Ленинград, его не прописали на постоянное жительство. Это являлось наглым произволом и нарушением всех прав и законов. Ведь человек отбыл приговор и таким образом искупил свою «вину». После искупления он, естественно, может вернуться к семье, туда, где жил ранее. Но все выходит по-иному, папе предписано покинуть семейный очаг и ехать неизвестно куда, неизвестно для чего. Значит, опять трепка нервов, пустые хлопоты и мытарства.
Щеголева отправляют в Боровичи. Почему именно в этот заштатный городишко? Но, к счастью, как узнала мама, в Боровичах обосновался после окончания медицинского института Роман Росинский. Будучи на хорошем счёту, он может оказать папе протекцию. В других городах он совсем бы оказался на мели.
Протекция помогла не сильно, и Александр Александрович устраивается санитаром в городской больнице. Он состоит при ванной и, совершенно по Зощенко, обмывает больных. Жить Щеголев поселяется в какой-то пустующей баньке. Такова советская доля высокого администратора, способного занять любой министерский пост, образование, заслуги и возможности которого, отвергаются косным и тупым руководством.
Надвигалась еще одна забота: паспортизация населения. Причем ходили упорные слухи о возможном отказе в ленинградских паспортах бывшим нэпманам, их семьям, репрессированным и «чуждым элементам», к которым НКВД относит весьма широкий круг жителей города.
Какие уж тут законы! Кругом голый произвол…
Старший сын учится и работает, мама служит в учреждении, Владик оканчивает техническое училище. Выселение семьи из Ленинграда явилось бы катастрофой не только для молодых Щеголевых, но и для дочери Александры.
