– Договор. После войны исчезла причина, вынуждавшая остальные племена мириться с джарегами – теперь они больше никому не были нужны. В итоге Киерона убила группа лиорнов и шаманов, которые решили, что он виновен в сложностях, возникших перед Империей из-за того, что в нее приняли джарегов.
– Следовательно, – заметил я, – мы всем обязаны Киерону Завоевателю, не так ли?
– Киерону, – согласилась Алиера, – и вождю джарегов по имени Доливар, которые и совершили сделку, вынудив остальные племена с ней согласиться.
– Почему же я никогда не слышал об этом вожде джарегов? Мне ничего не известно о его роли в истории Дома, а ты утверждаешь, будто он был, в некотором роде, героем.
– Если хорошенько поищешь, найдешь. Как тебе прекрасно известно, джареги не слишком интересуются своими героями. А вот у лиорнов есть рукописи, рассказывающие о Доливаре.
– Ты именно оттуда узнала все это?
– Нет. – Алиера покачала головой. – Я много разговаривала с Сетрой. А кое-что, естественно, помню сама.
– Что?
Алиера кивнула.
– Сетра была там как Сетра. Я слышала, многие утверждают, будто ей приблизительно десять тысяч лет. На самом деле это не так. Ей в двадцать раз больше. Она в буквальном смысле старше Империи.
– Алиера, разве такое возможно? Двести тысяч лет? Просто смешно!
– Расскажи это горе Дзур.
– Но… и ты! Как ты-то можешь помнить?
– Не будь дураком, Влад. Возвращение к отправной точке. В моем случае это память о прошлых жизнях. Ты думаешь, реинкарнация всего лишь миф или религиозный догмат, как у вас на Востоке?
Ее глаза сияли странным огнем, а я пытался осмыслить новую информацию.
– Я видела все собственными глазами – и пережила еще раз. Я была там, Влад, когда Киерона загнал в угол его брат, экс-дракон по имени Доливар, некогда опозоривший себя и все свое племя, за что его пытали, а потом изгнали. На мне, как и на Сетре, лежит вина. Сетра должна была сорвать планы йенди, но она допустила ошибку – сознательно. Я видела, но не возражала. Возможно, я ответственна за гибель брата. Не знаю…
– Твоего брата! – Это уже слишком.
– Моего брата, – повторила Алиера. – Мы все были одной семьей. Киерон, Доливар и я.
Она повернулась ко мне, и я почувствовал шум в ушах. Алиера рассказывала мне свои легенды, а я не мог отнестись к ним как к безумному бреду или мифу.
– В той жизни, – продолжала Алиера, – я была шаманом, и весьма сильным. Я была шаманом, а Киерон воином. Он все еще там, Влад, на Дорогах мертвых. Я говорила с ним. Он меня узнал[39]. Нас было трое. Шаман, воин – и предатель. К тому моменту, когда Доливар предал нас, мы уже не считали его братом. Он стал джарегом до самых глубин своей души.
Его душа… – повторила Алиера и смолкла. – Да, – продолжала она. – «Странно» – самое подходящее слово, которое описывает связь между наследственностью и реинкарнацией души. Киерон так и не был реинкарнирован. Я оказалась в теле потомка брата моей души. А ты… – Она посмотрела на меня непроницаемым взглядом, и я вдруг понял, что сейчас произойдет. Мне ужасно захотелось крикнуть, чтобы она ничего не говорила, но, сквозь тысячелетия, я вспомнил, что Алиера была всегда быстрее меня. – …Ты стал выходцем с Востока, брат.
