5.1.1. Саморазоблачение «доброго царя» в «кровавое воскресенье». Начало революционного просвещения народа
Январь 1905 года взорвал мирное течение истории в России.
3 января 1905 года на Путиловском заводе (ныне Кировский завод) вспыхнула стачка, в которой участвовало 13 тысяч рабочих. Их поддержали рабочие других предприятий. 7 января стачка превратилась во всеобщую. Главным лидером в забастовочной борьбе стала организация «Собрание русских фабрично-заводских рабочих С.-Петербурга», охватывающая около 9 тысяч человек. Во главе ее стола священник Гапон. Был ли он тайным агентом охранки или нет? – Этот вопрос не прояснен до конца до сих пор. Обстоятельства убийства Гапона потом, 13 лет спустя, только еще больше поставили вопросов. Похоже, что это был человек-идеалист, не лишенный амбиций, оказавшийся запутавшимся в тайно сплетенной сети заговора и против царя, и против борьбы рабочих России за социализм.
9 января рабочие Петербурга, неся хоругви, иконы и портреты царя, торжественно направились к Зимнему дворцу, где в это время находился Николай II. Многие шли целыми семьями – с женами, малыми детьми и стариками. Шли с праздничным настроением. В шествии приняло участие 140 тысяч человек.
Действуя по заранее обдуманному плану, императорское правительство приказало открыть огонь по безоружным людям. Ленин писал: «Это было самое подлое, хладнокровное убийство беззащитных и мирных народных масс»[191]. Было убито более 1000 человек и ранено свыше 5000 человек. Развеян был в сознании народа образ «доброго царя».
«Добрый» император Николай II и его правительство выстрелили в народ, а оказалось – в себя. Закон «исторического бумеранга», открытый автором, стал действовать.
Началось революционное просвещение народа. Самые отсталые рабочие наглядно убедились, какова цена милости царя, что не просьбами, не прошениями добиться своего социального положения невозможно, что свободу от эксплуатации и гнета можно завоевать только с оружием в руках. Сразу же в рабочих районах Петербурга стали строиться баррикады, народ начал подниматься на борьбу против царя.
Ленин мгновенно поставил диагноз происшедшему – это начало революции. На второй день после 9 января, когда он получил известие о «кровавом воскресении», Ленин стал писать статью «Революция в России». В ней ощущается горячее дыхание начавшейся революции:
Сила против силы. Кипит уличный бой, воздвигаются баррикады, трещат залпы и грохочут пушки. Льются ручьи крови, разгорается гражданская война за свободу. К пролетариату Петербурга готова примкнуть Москва и Юг, Кавказ и Польша. Лозунгом рабочих стала: смерть или свобода!»[192].
Одна за другой появляются руководящие статьи Владимира Ильича. Ленин раскрыл сущность и исторические особенности первой русской революции. Хотя по содержанию она являлась буржуазно-демократической, но не трусливая, либеральная буржуазия стала ее движущей силой, а рабочий класс и крестьянство. Именно в этом пункте, пункте оценки характера революции и ее движущих сил разверзлась пропасть между взглядами Ленина и Плеханова, между большевиками и меньшевиками. Плеханов, Мартов, Аксельрод и другие вожди меньшевизма считали, что задача социал-демократов помогать либеральной буржуазии, как революционной силе, а рабочие только сопутствующая сила революции, а крестьянство они рассматривали как реакционную силу.
