Яков стоял на карнизе одного из окон обдуваемый прохладным ночным воздухом и смотрел на звезды. Такие близкие, что казалось, протяни руку и любая ляжет в ладонь, как волшебное яблоко сегодня днём.
Юноша вздрогнул, услышав, как скрипнула дверь за спиной. Не покидая места, он обернулся и увидел Эльжбету, стоящую на пороге.
— Ты хотел меня видеть, мой мальчик? — спросила драконица.
— Да, — Яков смутился, не зная, как начать разговор, — но не нашел вас с Тристаном.
— Я слышала твой ментальный призыв, — улыбнулась Эльжбета, — но подумала, что будет лучше, если мы поговорим чуть позже.
— Я не иномирец, — нахмурился Яком, — и не умею общаться ментально.
— Даже если так, — согласилась Эльжбета, — мать всегда услышит зов своего ребёнка.
— Я не ваш сын! — Яков порадовался тому, что так и остался стоять на подоконнике. Это давало возможность сохранить дистанцию, потому как оказаться рядом с драконицей было выше его сил.
— Если существует связь между матерью и ребёнком, я должен её чувствовать! — говорил юноша, — но этого нет! Если я ваш сын, то должен уметь принять ипостась любого из вас. Но я не могу! Не могу преобразиться ни в дракона, ни в единорога!
— Но я знаю, что ты наш потомок! — Эльжбета сделала несколько шагов и оказалась вблизи окна.
— Нет! — снова возразил Яков, — вы не должны зацикливаться на мне! Посмотрите на других детей! Вы ошибаетесь, и вашим ребёнком может оказаться один из них.
— Ты отвергаешь меня? — глаза Эльжбеты наполнились слезами.
— Да! Если в этом есть необходимость! — Сердце Якова сжалось от сознания того, какую боль он причиняет этой женщине, но другого выхода он не видел, — я не ваш сын! Вы — не моя мать!
Одним прыжком драконица взмыла на подоконник. Она стояла рядом с Яковом, и он чувствовал, как вздрагивает её тело:
— Матери, которую отверг её ребёнок, незачем жить, — тихо прошептала Эльжбета и шагнула вниз.
Зачем?! — закричал Яков, — это неправильно! Так не должно быть! — и, не думая о последствиях, бросился следом за драконицей.
Яков так и не понял когда, в какую секунду полёта начало трансформироваться его тело.
Как удлинилась и изогнулась мощная шея.
Как изменилось лицо и голова.
Как вместо рук и ног появились лапы дракона.
Только огромные крылья, распахнувшиеся за спиной и предотвратившие падение, словно прокричали: «Вот оно! Свершилось!»
Яков успел подхватить Эльжбету в метре от земли. Еще не умея управлять телом дракона, взмыл верх, но тут же понял, что в этой ипостаси влететь в окно обсерватории ему не удастся, и бережно опустил драконицу на траву.
— Ты прекрасен, мой мальчик! — Эльжбета не могла отвести взгляд от Нового Дракона. Правда, назвать иномирца, представшего перед ней, драконом в полной мере, было сложно.
Да, это, несомненно, был дракон! Но его тело вместо жесткой даже на вид кожи с шипами, было покрыто белоснежной шерстью Единорога. По тыльной стороне шеи развевались светлые волосы, ниспадавшие на крылья, которые сохранили грозное оружие драконов — острые крючковатые когти. Но не это было главным, а глаза! Не те, что принадлежали драконам, с вертикальными зрачками рептилии, а огромные, ярко-синие, отцовские!
Дракон положил голову, увенчанную витым рогом на колени матери, которая охнула под её тяжестью.
Словно опомнившись, Яков вновь вернулся в ипостась человека.
Обнял Эльжбету.
Прижал её к груди:
— Ты меня простишь, мама? Простишь неверие и сомнения?
