– Я лишь выполняю свою работу, – невинно сказала девушка и подняла в руках его одежду. – Вам, господин, не стоит начинать день в волнении. Вас кошмары случайно не мучили? – продолжила служанка, надевая рукав на его вытянутую руку, и про себя добавила: “Хоть бы, хоть бы”.
– Я уж начал было думать, что работа моих служанок – это лениться и избегать меня при любом удобном случае, – заметил лорд, игнорируя вопрос.
“А всего-то было надо нанять шпионку, лично заинтересованную в твоём уничтожении”, подумала шпионка, но вслух сказала: – Они просто не осознавали своего счастья служения такому великому человеку. Вы ведь создали нашего защитника от этих проклятых замотанных в тряпки плакс.
Ногибрелла узнала официальную версию событий от немногочисленных слуг, согласившихся общаться с ней.
Полосатый человек, который уже стоял одетым, развернулся к ней и раздражённо бросил:
– Рот у тебя большой, служанка, – и, высказав такую глубокомысленную мысль, отправился к столу с накрытым крышкой завтраком.
– Спасибо за ваше феноменальное наблюдение, господин.
– Я про то, служанка… – лорд-канцлер уселся за стол и поднял крышку и тут же скорчил недовольную гримасу: – Опять птица! На кухне же знают, что я не люблю съедобное с несъедобными штуками внутри. О чём я?
– О моем большом рте, господин, – любезно подсказала большеротая служанка.
– А, да, – полосатый человек приступил к трапезе, решив не прерывать нравоучения. – Дело не в твоём некрасивом большом рте, хоть он действительно некрасивый. Но и всё остальное тоже некрасиво, так что гармония есть (Ногибрелла подавила смешок. Какая бездарная трата такой благодатной почвы для настоящих изощренных издевательств). А вот в чём дело: поменьше болтай, ведь мы окружены врагами. Но только я выразился аллюзорно (метафорически). Зря, конечно, ведь эта аллюзия (метафора) пропала в пустоте твоей маленькой головушки. Это тоже аллюзия (нет, это тоже метафора, кретин).
– Опасаетесь шпионов, господин? – Ногибрелла испуганно огляделась, ища в комнате других шпионов.
– Я ничего не боюсь, служанка. Запомни это! – лорд указал на неё косточкой в своей руке. – Я просто разумно осторожен. Меня могут подслушивать, а если подслушивают, то из дурных побуждений. Из добрых побуждений никто тайно не подслушивает людей, тогда бы они открыто объявили о своих намерениях. Вот кусочек моей мудрости для тебя на сегодня, – мужчина кинул кость в блюдо и поднялся, вытирая руки о полотенце. – Как только отнесёшь тарелку на кухню, сходи к портному и забери у него мою новую робу.
Служанка взяла блюдо (в котором, по её мнению, он оставил примерно всё) и спросила:
– Но как ваши документы, господин?
– Ты вообще не должна этим заниматься, служанка. Это моя работа. Итак, сегодня я подожду до завтра, чтобы ты разобрала их.
В первый же день своей службы Ногибрелла попалась на чтении пергаментов на столе лорд-канцлера.
– Ты умеешь читать? – удивился он.
– Я… Я пытаюсь научиться читать, господин. Вот, увидела буквы и не удержалась, – сказала шпионка, просматривая свою жизнь перед глазами. Уберите! Что за дрянная галиматья?
– Да, и что здесь написано? – лорд-канцлер ткнул в какой-то маленький свиток.
– Эм. “Секретный отчёт канцлер-шута. Только лично в руки лорд-канцлеру. Хромой отправил к вам…” – Ногибрелла запнулась и похолодела, смотря на слово “шпиона”. Она всё же была плохим им, шпионы не должны запинаться и холодеть. “У
