Сигнал срабатывал каждый раз за две минуты до появления объекта – неприятный звук высокого тона, ярко-синяя мерцающая полусфера, окутывавшая белый диск. Ничего этого пока не было.
Сержант вдруг подумал, что никто толком не знает, как именно снимается матрица. Что айттер измеряет, запоминает, фиксирует? И как он воссоздаёт человека? Да и не только человека – ксионийцы, кассилиане и альгатирейцы тоже бывали гостями урановых рудников Тарса-I. Вечными гостями, умирающими бессмертными. И каждый раз айттер срабатывал как часы…
Сержант нахмурился. Эта мысль почему-то вызвана у него тревогу. Некоторое время он пытался понять, что же его беспокоит, но так и не смог. И только когда его худощавый приятель посмотрел на часы и недовольно проворчал: «Долго что-то…», до сержанта дошло, что – да, действительно, на этот раз что-то слишком уж долго.
– Не пора ещё? – нетерпеливо спросил детина.
– Вроде пора бы уж, – пожал плечами сержант. – Ладно, подождём ещё, куда он денется?!
Прошло десять минут. Овальный диск по-прежнему оставался пуст.
– Что-то он долго не воскресает, – проворчал худощавый.
– Испугался! – захохотал рябой детина.
Сержант промолчал. Действительно, на этот раз процесс воссоздания занял намного больше времени, чем это бывало обычно. Пять-семь минут… ну, пускай, десять. Но они стоят здесь уже минут пятнадцать, не меньше!..
У сержанта мелькнула совершенно дикая мысль, что заключённый вообще не появится. Но это же просто невозможно! То есть возможно, конечно… Если айттер, на котором была снята матрица, разрушен и перестал функционировать. Именно – не вышел из строя, а полностью разрушен. Потому что вывести из строя айттер до сих пор не удавалось никому – основным элементом его служит этот самый белый овальный диск. Сложная конструкция из кристаллов, в которой никто до конца толком так и не разобрался, ни один учёный. Пользуются, а как она работает – представляют себе довольно смутно. И повредить этот диск невозможно, разве что сунуть его в какую-нибудь сверхновую звезду. Но подобного, разумеется, никто с этим айттером не вытворял. Так что сбой в его работе просто невозможен, если…
Если матрица, только что снятая с человека, была не первой. Воскрешение всегда происходит лишь на том айттере, на котором была снята первая матрица. Однако в личном деле этого заключённого не было указано, что матрица уже снималась.
Сержанту стало неуютно. Он вдруг понял, что товарищ – здоровенный детина – прямо сейчас озвучивает все его мысли. И глянув на второго своего спутника сержант догадался, что эти же мысли присутствуют и в его голове.
– Не может быть! – убежденно говорил детина. – Мы же видели, что матрица с него не снималась. А у каждого, с кого снималась, есть пометка в личном деле. Да и не прислали бы сюда того, с кого матрица уже снята. Сюда только «чистых» присылают; как же иначе?..
– Заткнись, – пробормотал худощавый. – Заткнись, пожалуйста. Я очень тебя прошу…
Голос его постепенно понижался, пока не начал звучать подобно злобному шипению. Но на детину это никакого эффекта не произвело. Он недоумённо пожал плечами и повернулся к сержанту.
– Ведь не бывает же так, правда? – наивно спросил он.
– А как бывает? – медленно произнёс сержант, продолжая в упор глядеть на белый овальный диск айттера, словно надеялся взглядом вытащить из небытия строптивого заключённого.
– Как бывает? – переспросил детина и пожал плечами. – Как всегда… Ну, когда они воскресают…
