– Ты помрачнел, – печально заметила Анна. – Или ты меня ревнуешь? Тогда я не буду о нем рассказывать, – искренне произнесла девушка.
Ростовский едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Вот было бы некстати. Барышня, понимаешь ли, к нему с чувством, а он словно племенной жеребец веселье устроил. Улыбнулся, получилось очень трогательно, почти сочувствующе.
– Нет, что ты, продолжай.
– Как-то не заладилось. – И мелкие жемчужные зубки впились в нижнюю губу. Ростовский ожидал, что сейчас проступят капельки крови. Молодец, удержалась, даже глаза остались сухими. – Так вот, он скорее всего и был моим первым мужчиной.
– Что означает «скорее всего»? – не сумел удержаться от вопроса Ростовский. – Аня, не хотелось бы тебя учить в таких вопросах, но здесь не может быть «скорее всего», он или был твоим первым мужчиной, или не был!
– Ну, как тебе сказать, – смущенно произнесла Аня, перешагнув наконец через скомканное платье.
Илья улыбнулся широко, доброжелательно. Ну, право, это уже смешно. Какой-то детский сад.
– Как есть.
– Ну, мы с ним были вместе. Понимаешь?
– Понимаю, – продолжал широко улыбаться Ростовский, – в этом нет ничего предосудительного. Ты красивая девушка, ты нравишься многим мужчинам. И когда-нибудь это должно было произойти.
– Дело в том, что не произошло, – в досаде воскликнула Аня. – Он хотел, чтобы произошло, и я в тот момент, наверное, тоже этого желала, но ничего не случилось. Может быть, я как-то зажалась, закомплексовала, что ли, не знаю! Но он сказал, что у него ничего не получилось и я по-прежнему девушка.
– Ах вот оно как, – протянул Ростовский, – случай действительно очень серьезный. Необходимо немедленное вмешательство. Я согласен выполнить эту тонкую хирургическую операцию, если ты, конечно, не возражаешь.
Анна досадливо отмахнулась:
– Ты шутишь!
– Нисколько. Такими вещами вообще шутить не полагается, – ответил Ростовский. – Только я одного не могу понять, почему же у него не получилось. Он что – импотент?
Девушка пожала плечами.
– Наверное, он очень волновался, как и я, – негромко произнесла Аня. – А может быть, и у него было маловато опыта.
Пальцы Ростовского скользнули к лифчику. Отыскали застежку. Хм, какой-то хитрый крючок. Ничего, разберемся, еще и не такие замки брали! Секунда, и этот аксессуар полетел на спинку стула, где и застыл, небрежно свесившись. Подняв девушку на руки, Илья сделал три шага, ровно столько, сколько требовалось, чтобы достичь дивана.
– Этого добра у меня хоть отбавляй. Тебе не стоит переживать, все будет замечательно.
Катя Аристова шла домой. Сегодня у нее был выходной день, и вместо того, чтобы круглые сутки тусоваться около гостиницы «Балчуг» и по команде Резвана ложиться под очередного клиента, она смогла навестить отца, который жил в Люберцах. Отец был серьезно болен, почти не вставал с постели, и ему был нужен постоянный присмотр и дорогостоящее лечение. Именно из-за его болезни два года назад Катя пошла на «Курсы топ-моделей и манекенщиц», хотя и прекрасно понимала, что это не более чем приличная вывеска фирмы, занимающейся интим-услугами и набирающей себе персонал. Впрочем, она не жалела о том своем поступке – о чем тут жалеть, когда другого выхода у нее все равно не было?
Катя слегка поежилась – был уже поздний вечер, и в легком платье было холодновато. Она подумала, что, прежде чем идти домой, в квартиру, которую она снимала, надо заскочить к кому-нибудь из подруг и попытаться занять пару сотен долларов – завтра нужно будет вносить квартплату за следующий месяц, а все деньги, которые у нее были, утекли сегодня на оплату лекарств и сиделок для отца.
