– Вы передали его из рук в руки?
– Естественно!
– Это было при свидетелях?
– Нет. Ее величество не хотела, чтобы до поры до времени кто-нибудь узнал о ее покупке. Поэтому я передал ей ожерелье ночью в саду Версаля. Там же за ночь до этого ее величество передала мне деньги, векселя и письмо.
– Вы хорошо видели ее лицо, слышали ее голос? У вас нет сомнений, что это была она?
– Было темно и ее величество была одета в плащ с капюшоном, но до вашего вопроса я не сомневался – это была она. Манеры, интонацию, покровительственный тон – все это ни с чем не спутаешь.
– Все детали операции по покупке ожерелья вы обсуждали непосредственно с королевой?
– Д-да, – кардинал замешкался перед таким простым ответом и это не ускользнуло от внимания Сен-Жермена.
– Лжете! Помните, с каждым лживым словом вы теряете свое драгоценное время.
– Все переговоры с королевой вела графиня Ламотт. Но она только сообщала мне место и время встречи с ее величеством. Все остальное, что я рассказал, чистая правда.
Граф уже и сам видел, что кардинал Роган говорит правду. Он уверен, что передал ожерелье королеве.
– Куда уехала графиня Ламотт? – спросил граф, не сомневаясь, что именно она провернула такую аферу.
– Никуда. Она здесь, в Париже. Живет в особняке своего мужа на Рю Сен-Анн.
Ответ кардинала разрушал первоначальную версию Сен-Жермена. Если графиня с помощью подельницы, сумевшей сымитировать голос королевы, украла ожерелье, то она должна быть как можно дальше от Парижа. Что-то не сходится. Надо ехать в особняк графа де Ламотт.
Сен-Жермен накапал из склянки на губы «больному» какой-то безвкусной жидкости и сказал:
– Через четверть часа попробуйте поднять руку, ваше преосвященство. Если получится, то можете смело вставать и выходить на улицу, если нет – полежите еще четверть часа.
– А если и через полчаса я не смогу поднять руку? – обеспокоенно спросил кардинал, но его вопрос завис в воздухе. Граф Сен-Жермен вместе с «лекарем» уже покинули дом через заднюю дверь.
Спустя час граф тарабанил в двери особняка де Ламотт. Дверь открыла испуганная служанка. Сен-Жермен отодвинул ее плечом и вошел внутрь дома.
– Мне нужен граф де Ламотт – резко объявил он.
– Но его светлости нет. Он уже три месяца в Лондоне, – начала успокаиваться служанка, радуясь, что это не грабители.
– Где графиня?
– В спальне наверху, но туда нельзя! – спохватилась служанка, когда увидела, что нежданный гость устремился вверх по лестнице.
Ворвавшись в спальню, Сен-Жермен отметил, что графиня уже не спала, а сидела на кровати, встревоженно глядя на дверь.
– Что вы себе позволяете, мсье! Выйдете вон! – гневно выкрикнула графиня.
Сен-Жермен пропустил ее реплику мимо ушей, прикрыл дверь, прошел в спальню и сел рядом с ней на кровать.
– Вы украли у меня ожерелье стоимостью полтора миллиона ливров, и я могу прямо сейчас отдать вас палачу. Но прежде я хотел бы услышать ответ на вопрос: почему вы не сбежали?
– Потому, что я ничего не крала. Я лишь передала просьбу ее величества кардиналу Рогану и сообщила ему, где королева будет его ждать.
«Странно, ведь она не лжет, – думал Сен-Жермен, – может, зря я запаниковал? Может, мне показалось, что векселя фальшивые? Через два дня подойдет срок погашения первого векселя, и королева спокойно оплатит восемьсот тысяч ливров…».
– Зачем тогда вы подделали векселя и письмо королевы? – наугад забросил удочку граф.
