Александр, чтобы остудить страсти, предложил перенести обсуждение участи Франции из Вены в Париж. Конечно, теперь французам придется заплатить за свое вероломство. Но Францию, как государство, он должен отстоять во что бы это не стало.
На этот раз встречать русского государя вышел сам король Людовик XVIII со своей свитой.
– Как же я рад вашему возвращению, ваше величество, – расплывшись в улыбке на всю ширину своих щек и непрерывно кланяясь, произнес Людовик.
– И я рад видеть, брат мой, что частые переезды из столицы и обратно пагубным образом не отразились на вашем здоровье, – намекая на бегство короля из Парижа во время возвращения Наполеона, ответил царь.
– Позвольте вам предложить для вас и вашей свиты Елисейский дворец?
– При одном условии…
Людовик почувствовал тяжесть во всем теле от одной мысли, что этот русский царь может выставить невыполнимое условие, но вслух сказал:
– Все, что угодно, брат мой.
– Я сам выберу себе повара, – это был тонкий намек на предательство Франции.
– О! Конечно, конечно, ваше величество, – не поняв намека, обрадовался король. – Мсье Талейран проводит вас, а вечером жду вас на ужин. Мне очень нужно с вами поговорить до начала официальных переговоров.
– Я бы хотел, чтобы меня проводил мсье Коленкур, где он, кстати?
– Он почему-то не явился сегодня на службу, но за ним уже послали. Он догонит вас в вашей резиденции, ваше величество, а пока мсье Талейран…
– Я не хочу ничего слышать об этом человеке, а уж тем более видеть его.
– Ну, хорошо, тогда я сам провожу вас,
– Не трудитесь, ваше величество, отправьте одного из своих адъютантов.
Как только кавалькада Александра скрылась из вида, король набросился на Талейрана:
– Объяснитесь, герцог, что это было? Почему русский царь еще недавно называл вас лучшим другом, шагу не мог без вас ступить, а теперь видеть вас не хочет?
– Не могу даже предположить, сир. Думаю, чей-то навет навлек на меня гнев русского императора, – опустив глаза, ответил Талейран.
– В таком случае, вам немедленно нужно ехать к императору и постараться объясниться.
– Это не лучшая идея, сир. Мне, действительно, лучше не показываться ему на глаза. Поэтому я прошу принять мою отставку.
– А кто будет отстаивать наши интересы на переговорах? Нет, я не могу принять вашу отставку.
– Думаю вам стоит назначить министром иностранных дел герцога де Ришелье, сир.
– Почему его?
– Он жил в России, даже построил там какой-то город, Одесса, кажется. Кроме того, он лично знаком с Александром.
– А вы уверены, что он справится?
– Лучшего кандидата вам не найти, сир.
– Хорошо, тогда отдохните пару месяцев, а потом мы решим, что с вами делать.
Талейран поклонился королю и направился к своей карете. Лакей распахнул перед ним дверцу и откинул ступеньку. Бывший министр уже поставил на ступеньку ногу, когда услышал оклик короля:
– Постойте, герцог! Вернитесь!
Талейран послушно подошел к королю.
– Да, сир? – смиренно произнес он.
– Скажите, вы действительно уверены, что только русские смогут защитить нашу государственность?
– Абсолютно уверен, сир.
– Хорошо, ступайте.
***
Арман маркиз де Коленкур, герцог Виченцы не был в фаворе у новой власти. Приближенные короля, да и сам король считали его бонапартистом. Что интересно, в окружении Наполеона Коленкура всегда считали аристократом и монархистом. Сам же он считал, что всегда служил интересам Франции: и когда радовался приходу к власти Бонапарта, и когда предостерегал императора Наполеона от похода на Россию, и когда ушел в оппозицию вернувшимся Бурбонам.
