Ему казалось, что, кроме боли, голода и жажды, в мире нет других ощущений. Он умел с ними жить. Это было нормально. Но когда "неживое-живое" закричало, пришло что-то другое. Ему захотелось бежать, так далеко, насколько хватит сил. Ему захотелось лежать и не шевелиться столько, сколько возможно, пока это не пройдет. Ему захотелось кричать и выть, и трястись, и прятаться, и не двигаться никогда! И все, что он мог, это, отпрянув, замереть на долю секунды, а после сорваться в бег.
Йолинь не сразу осознала, что его больше нет. Что тварь просто исчезла в мгновение ока, и она осталась одна в гнетущей тишине леса. Ноги её ослабели, и девушка как-то неестественно медленно осела на землю. Так, сжавшись в клубок и все ещё не веря, что жива, Йолинь заплакала. Так горько и надрывно, как не позволяла себе никогда. В этот момент она не думала ни о том, что избежала участи хуже смерти, ни о том, что будет делать дальше. Просто что-то настолько тяжелое скопилось внутри, что, не отпусти она это здесь и сейчас, уже не нашла бы в себе сил подняться.
***
Сказать, что дела были плохи – не сказать ничего. Всё шло наперекосяк. То, что женщина оказалась в самом сердце Проклятого леса, он определил почти сразу, но больше ничего конкретного. Все его плетения не имели должного эффекта, удавалось уловить лишь общее направление, и то лишь после того, как к стандартному поисковому заклятию приложил волосы принцессы, делая поиск более конкретным. Создавалось такое впечатление, что в момент, когда волосы оказались на гребне Йолинь, – это был один человек, а тот, кого они искали сейчас, уже несколько другой. Как такое возможно, Рик не знал, но и опрометью бросаться в неизвестность на поиски позволить себе не мог. Проклятый лес – то место, где умирают! Рик мог постоять за себя, но не за каждого в своем отряде, людей, что доверились его мастерству. Потому было принято решение сократить отряд до пяти человек, остальных отправить вместе с обозами до ближайшего селения.
– Может, она уже погибла? – несколько невнятно пробурчал Камил, один из воинов, что остались вместе с Риком.
– Нет, – кивнул тот всем присутствующим, что задавались тем же вопросом, но про себя. – Я знаю, что жива.
Они были в пути до самой ночи. Но когда с неба стали падать первые грузные капли предстоящего ливня, было решено остановиться. Рик не мог больше делать "сокращенных" коридоров, то есть открывать порталы один за одним, на пространство находящееся в поле его зрения. Это было опасно и неэффективно, поиски не давали результатов, но и сдаваться он не собирался. Сквозь заключенный ими союз он чувствовал, что принцесса жива. В какой-то степени, несмотря на всю испытываемую неприязнь к этой женщине, он чувствовал свою ответственность перед ней. Какой бы она ни была, но он дал свое согласие на брак, а значит должен отвечать за неё и не имеет больше морального права просто отвернуться и пройти мимо её беды.
На ночлег остановились почти на окраине "нормального" леса, который плавно переходил в Проклятый. Если можно так сказать, Проклятые земли были заключены в своеобразное кольцо из вполне обычного леса, древнего, давно всеми заброшенного, но пока ещё нормального. И хотя даже здесь животные и растения изменились спустя века, но все же не так катастрофически и необратимо, как внутри кольца.
– Выдвинемся в предрассветный час, – сухо сказал Рик, завершая устанавливать защитный полог.
