– Я не права, простите меня…
– Ты разрешаешь ему остаться?
– Да, но… у меня нет для него места. – глаза её вдруг сверкнули дьявольским огоньком, ясно дав понять, что она не смирилась, а только подчинилась. – Пусть спит на улице…
– А как же хижина для пленников?
– Она занята. Там живёт Юригна.
– Она жила вместе с матерью раньше… – не доверчиво прищурилась я, уперев руки в бока.
– Ей исполнилось четырнадцать и теперь ей положено жить в своей хижине. Мы ещё не успели построить новую.
– Что ж. В таком случае, он будет спать в моей хижине. – объявила я и беспечно пожала плечами.
– Что? Но это не возможно! Он же… может…
– А, по‑твоему, я не могу отдать себя на одну ночь во власть мужчины? – вновь прищурилась я, смерив её взглядом так, как будто я общалась со своей ровесницей. – Я, как ни как, тоже человек… сейчас. – последнее слово я произнесла одними губами, но Люсиад‑Ир и так поняла меня.
– Но ты слишком молода…
– А это уже моё дело. – отбрила я и, кивнув Эльгрено‑Тору, направилась к своей хижине. – Ун‑Лишь! Принеси нам еды, пожалуйста.
– Хорошо, я сейчас…
Мы вошли в хижину и я блаженно растянулась на бамбуковом троне. Смок тут же лёг у моих ног, не доверчиво наблюдая одним глазом за индейцем, а Кахэйю мгновенно взлетел на спинку моего сидения и тут же закрыл глаза.
– Я ещё никогда не видел, чтобы кто‑нибудь говорил так с вождём своего племени. – поражённо пробормотал индеец.
– Не вздумай об этом кому‑нибудь сказать. – холодно отозвалась я.
– Да у меня и в мыслях даже этого не было!.. Но… Люсиад‑Ир… она как будто испугалась тебя… они все…
– Считай, что это так. Советую и тебе тоже не играть со мной.
– Ну, я‑то тебя не боюсь. – хитро улыбнулся Эльгрено и бросил в костер сухую траву. Пламя зашипело, в воздухе запахло неизвестным, но приятным запахом. – У нас целая ночь впереди. Ты и сама так сказала…
– Я это сказала не для тебя, ясно тебе?.. – гневно воскликнула я.
– Да‑да, конечно… Но… чему быть – того не миновать… – он шагнул в мою сторону, но был тут же остановлен грозным рычанием волчонка.
Смок продолжал наблюдать за ним всего одним глазом, но готов был в любой момент вскочить и вцепиться в него мёртвой хваткой.
– Он меня укусит?
– Он тебя съест, если это потребуется. – беспечно пообещала я.
– Да? А ты говорила, что ни он, ни твой сокол меня не тронут.
– Если ты сделаешь что‑то против моей воли, я не смогу удержать волчонка. Это Кахэйю подчиняется моей только команде, если ты, конечно, не нападёшь на меня исподтишка, а Смок действует по своему желанию. Если он решит, что мне угрожает опасность с твоей стороны – тебе конец, но пока ты не приближаешься ко мне, тебе нечего бояться…
– Всё равно ты будешь моей.
– И не надейся…
В хижину вошла Уна. Она улыбнулась, поставила на землю две миски и погладила Смока. Он одобрительно лизнул ей руку.
– Я сейчас принесу вам отвар. Похлебка сегодня довольно острая.
– Спасибо.
Она вышла, а когда вернулась протянула нам палки с жидкостью по аромату похожей на травяной чай. Руки ее дрогнули, взгляд девушка не подняла. Меня это насторожило. Присутствие мужчины пугает? Или…
Девушка пожелала спокойной ночи и собралась уходить, но я её остановила, надеясь, что ииндеец также отвлечется:
– Я надеюсь королева не собирается отравить его? – я взяла пиалку Эльгрено‑Тора как бы невзначай, отпила, наблюдая за реакцией девушки. Она даже не вздрогнула. Что ж, значит, это у меня уже мания преследования. Всё в порядке.
