И все же Ветров даже спустя время не рассказал никому! Господи, он здоровался со мной, будто ничего не произошло, вел себя так благородно! И почему-то я решила, что, если буду с ним, все придет в норму.
Это в манию какую-то превратилось. У Ветрова уже иногда сдавали нервы, он срывался на мне, но я не могла остановиться – будто все наладится, если я его добьюсь. Он прогонял меня, а я приползала. Он старался быть мягче, а я лезла на рожон. Потому что боялась сдаться, боялась признать себя той куклой, которую использовали и выбросили в мусорное ведро.
Со временем Ветров выработал иммунитет к моей личности. Хотя, сдается мне, за Филом я таскалась именно по той причине, что между нами совершенно ничего не могло быть. Так оказалось проще оправдываться перед другими, что я одна.
За все время мне и самой надоело преследовать Феликса. А увидев его с этой Алисой, я сразу поняла, что заочно проиграла. И когда у него дома встретила ее взгляд, жалостливый такой, вперемешку с презрением, я сбежала. И выдохнула, лишь когда Фил уехал.
Ветров улетел в Америку, отсекая себя из моей жизни, как злокачественную опухоль, и мне сразу стало легче жить. Ну, если бы не Марат, который меня зачем-то поцеловал и теперь преследовал. Захотел поиграть снова? Второй раз не позволю.
Я отвлекаюсь, чтобы не захлебнуться воспоминаниями, взбиваю волосы и пытаюсь сделать селфи. Камера мутная, в последнее время выпендривается. По-хорошему, надо бы сдать телефон в ремонт, подписчики уже откровенно недоумевают, где я пропадаю.
С трудом, но получается сделать чуть размытый снимок. Накидываю сверху фильтры и пилю в сториз. Пусть не думают, что мне плохо после вечеринки, никому не позволю.
На семинар я успеваю. Падаю рядом с Розой, как раз когда Крюгер входит в аудиторию. Разговоры студентов смолкают – так все боятся нашего злюку. Но у меня по его предмету стабильный автомат, поэтому я забираю у Розы сумку с курткой, подкладываю вместо подушки, прячусь за кучерявой головой однокурсника и выпадаю из реальности.
Как только звенит звонок на обед, я подрываюсь, а Розы рядом уже нет. Закидывая тетрадки в сумку, я читаю сообщение, что та свинтила с пары и ждет меня в курилке. Хочет рассказать самые грязные подробности вчерашней вечеринки, а еще услышать мои. Я так и не призналась ей, где ночевала, но Роза знает, что не дома. Допроса не избежать.
Уже выхожу и иду вдоль здания на наше «забитое» место, когда она звонит и говорит, что ее вызвали на расстрел в деканат – из-за прогулов, видимо. Собираюсь вернуться, но меня вдруг хватают за плечи, тянут за угол и со всей силы впечатывают в стену.
Я без труда узнаю вонь перегара.
– Толик? – пищу я, когда тот больно сжимает плечи.
– Сука, ты еще и матери пожаловалась?
Я озираюсь по сторонам в поисках помощи, но рядом никого. Как назло, сейчас весь наш муравейник сбежался в столовую на обед.
– Мало того что жопой крутила перед лицом, соблазняла, а потом оставила с каменными яйцами, так еще и грязью меня облила!
– Не крутила я ничем! Ты без разрешения зашел в ванную! – кричу я ему в лицо, а затем не успеваю испугаться.
Его рука с силой врезается в щеку и оставляет после себя горячий след.
5. Глава 5
Марат
Дерьмовое утро, дерьмовое настроение. Все из рук валится, как будто я не с той ноги встал.
Я же, блин, завтрак приготовил! Те самые сосиски с сыром. Даже кофе сварил. Ну, как сварил: сунул капсулу в аппарат. Только потом заметил, что мелкой нет – покрывало застелила, полотенце сложила, не оставила за собой ни следа.
