В ночь перед отъездом, когда они уже засыпали под одним одеялом, Она сказала ему, что хочет приехать летом поступать в театральный…
– «Не вздумай! Ну, какая из тебя актриса, актриса стервой должна быть, а ты не стерва…» – как всегда, честно и прямо, вынес свой вердикт Жесть…
Она немного подумала над его словами, а потом уснула, представляя в деталях запланированный летом приезд…
Уезжала сама, провожать было некому.… Оставив на тумбочке письмо со словами благодарности, без вопросов и обещаний, взялась за ручки дорожной сумки и отправилась на вокзал.…
Это письмо спустя пару лет, Она случайно увидит у него в ежедневнике, и хитрым способом извлечет его оттуда, чтобы уничтожить последнюю улику той февральской влюбленности…
Приехав домой, Она еще несколько недель жила в тех семи днях, проведенных с Жестью… А потом…
Потом случился первый долгий телефонный разговор с Серым… Потом второй и третий… На тот момент Серый и наша Героиня дружили… Многие говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, а Она в нее искренне верила… И поэтому не сразу придала значение тому, что звонки Серого стали ежевечерними… Теперь они говорили дольше и откровеннее… Спустя неделю, наша Героиня насторожилась… Серый был друг Жести. Не просто друг, а лучший друг, с которым они еще со школы затевали какие-то рок-группы, сейшены и всякое такое… И, не смотря на то, что Жесть пел в Москве, а Серый в их Родном Городе, они оставались почти братьями. Этот факт и ночные разговоры «по душам» сначала смутили её, но после фразы: – «Будь моей женщиной…», сказанной в одну из встреч, Она уже не могла не думать о Сером… В то время у него были проблемы в отношениях с законной супругой, любовницей и алкоголем… И Она стала его ушами… Она часами разговаривала по телефону сначала с ним, потом с его любовницей, ею оказалась ее подруга… Хорошо, что подругой не оказалась жена…
И снова волна… И снова не страшно прыгать… Нужно просто найти причину, чтобы стать свободной! И она есть – письмо, что оставила на тумбочке в Москве, в котором, давая свободу любимому человеку, Она не лишала свободы себя…
– «Жесть в Москве, а Серый здесь… Что делать?…Такова жизнь… И это твоя жизнь!» – убеждала себя в правильности принимаемого решения успеть поймать волну, и унестись навстречу любви к музыканту, поющему свои душераздирающие песни, сильным и пронзающим голосом… Голосом, достающим до самого сердца…
Впервые Она чувствовала себя нужной… Пусть иногда, но все же нужной…
Первый раз – он всегда обворожителен… Ей было двадцать три, и Она начинала понимать, какой разной бывает любовь, и что любовь бывает!…
Через месяц после беспробудного пьянства Серый был закодирован и устроен на работу. Они редко встречались, но часто созванивались. Она приезжала к нему ночью на телестудию, которую он охранял посменно, и они часами говорили обо всем: о жизни, о мечтах и о всякой ерунде. Серый острил, рассказывал анекдоты и разные истории, над которыми невозможно было не хохотать. Сам он хохотал громко и «до красного лица».
Она была счастлива!
Её не смущало, что Серый и его жена, хоть и жили теперь в разных районах города, но все еще были женаты,… Что, оставаясь ночевать у него, ей приходилось по утрам рано убегать, пока не проснулась Альбина Николаевна (мама Серого).… Она желала будущего с Серым, но не чувствовала, что это возможно… Все было не важным, кроме любви, которая сначала теплиться, потом разгорается, а потом… потом может и пройдет… но сейчас она была опьяняюще горячей!
