Но Алекс не обернулся, уверенно шагая к двери, и я, запыхавшись, усилила шаги.
– Подожди! – закричала я, чувствуя, как сердце стучит быстрее. – Постой же ты!
Алекс остановился, и я увидела, как его фигура слегка напряглась. Он медленно обернулся, и на его лице промелькнуло выражение, которое трудно было понять; был ли это интерес или просто легкое удивление.
Я остановилась в шаге от него, поставив руку на колено, чтобы восстановить дыхание. Словно в этот момент всё вокруг замерло: лед с его кристаллическими узорами, блестящие стены арен, отголоски музыки, которые дождливыми днями заполняли мои мысли, сливались в одну точку, и в этой тишине я произнесла:
– Как мне поговорить с Надеждой Ньюман?
– Никак, – произнес он, его голос прозвучал как ледяной удар.
– Почему? – опешила я, не веря своим ушам.
– Ее больше нет, – сказал Алекс, в его словах я почувствовала тяжесть, с которой он выдавливал эти звуки. – Она умерла от рака полгода назад.
– Что? – в шоке прошептала я. – Мои соболезнования.
– Не стоит, – хитро усмехнулся он. – Ты все равно ее не знала.
Мои глаза опустились в пол. Чем больше я думала о ней, тем сильнее понимала, что она была для меня как звезда – недосягаемая, но великолепная.
– Она была моим кумиром, – тихо произнесла я.
Алекс пожал плечами и выглядел так, будто каждое слово тянуло его вниз.
– Такова жизнь, – сказал он. – Если хочешь, можешь здесь кататься. Через неделю этот каток закроется.
Досада закралась в мою душу.
– Почему?
– Отец его закрывает, – объяснил он, в его голосе звучало разочарование. – У нас нет набора в команду. Наша команда, если честно, просто полное дерьмо. Нам нужен чемпион, чтобы пробиться хоть куда-то.
– Мне очень жаль, – прошептала я, ощущая, как сочувствие смешивается с моими собственными недовольствами.
– Не стоит, – он резко прервал меня, поворачиваясь и направляясь к выходу, будто горячая печка резко подменила свою теплоту на ледяной мороз.
Я не могла понять, обращается ли он ко мне или самому себе, но в любом случае его слова заставили меня уколоться.
– Ты идешь? – спросил Алекс, оглядываясь на меня.
Я кивнула, но внутри меня угнетение и подавленность оставались, словно тень, охватывающая моё сознание. Внутри меня вспыхнули горькие чувства – растрата времени, уход идолов и разрушение мечт.
– А куда? – неуверенно спросила я.
– На улицу, – бросил он, как будто слово «на улицу» само по себе было наказанием. – Я закрываю каток.
Эмма, ну ты и тупица. Я вышла за ним, соединяясь с невыносимым холодом уличного воздуха. Небо потемнело, а снег под ногами скрипел, пока я наблюдала, как Алекс закрывает двери клуба, охватывая его своим дыханием.
Я не знала, что сказать, и просто начала двигаться обратно к отелю, но в голове все еще кружили мысли о Надежде, о моем падении и о том, как жизнь порой бьёт под дых.
Каждый шаг отзывался эхом в моей душе – по дороге в отель, в унисон с моими разочарованиями, сожалениями и ужасами о будущем. Надежда, та, которая осветила мой путь и давала силы, теперь осталась лишь в воспоминаниях. Но может быть, именно в этих воспоминаниях я могла найти вдохновение покорить лед, вернуть страсть, которая могла бы согреть меня в любую стужу.
Сидя на кровати в номере и попивая горячий чай, я чувствовала, как тепло проникает в мои ладони и заставляет расслабиться. Но в этот момент я совсем не могла сосредоточиться на приятных ощущениях. Я открыла ноутбук, который уютно устроился на моих коленях, и решила заглянуть в социальные сети.
