Влюбленный астроном - страница 6

или Space Invaders – действительно служили невинным развлечением, то постепенно, благодаря развитию технологий, они скакнули на такую высоту, что полностью завладели умами и временем детей и подростков. «Нельзя жить, уткнувшись в экран! Я знаю, о чем говорю, я сам провожу за компьютером часы и часы!» – однажды попытался он урезонить Селину, которая без конца покупала сыну все новые гаджеты и приложения, – не исключено, с единственной целью позлить Ксавье. «Это я провожу часы за компьютером, – возразила она. – Ты встречаешься с клиентами, разгуливаешь по городу в свое удовольствие, не то что я». И пожаловалась, что вынуждена целый день торчать в офисе, лишь изредка спускаясь на улицу, чтобы выкурить сигарету. «Мой сын не должен превратиться в безмозглого кретина, помешанного на дурацких игрушках! Настоящая жизнь – в музеях, в парках, на свежем воздухе!» Беседа быстро переросла в ссору, и Селина бросила трубку. Назавтра она привела Оливье, развернулась и ушла, не сказав Ксавье ни слова. Отец с сыном отправились в Булонский лес покататься на лодке по озеру. Ксавье работал веслами и отвечал на тысячу неудобных вопросов. «Почему вы больше не живете вместе? Вы что, друг друга не любите? Если бы не я, вы бы вообще больше не виделись, да?» Ему приходилось проявлять чудеса дипломатии и тщательно взвешивать каждое произносимое слово.

Иногда по вечерам Ксавье звонил Брюно и делился с ним своими проблемами. Брюно ничего не мог ему посоветовать – сам он жил счастливой семейной жизнью с женой и двумя дочками. Но он хотя бы его слушал, а это уже немало.

Ксавье подумал, что надо бы позвонить Брюно. Друг уже прислал ему множество фотографий, запечатлевших ход ремонта в его новых владениях. В пристройке отделывали комнаты для будущих постояльцев, и Брюно приглашал Ксавье приехать полюбоваться на всю эту красоту. Его приятель уже успел завести себе аккаунты в соцсетях, создал сайт и зарегистрировался на Букинге – иначе говоря, развил бурную деятельность по продвижению отеля «Счастливые голубки». На последней фотографии была изображена корзинка ежевики. Снимок сопровождала подпись «Ягоды из собственного сада», дополненная несколькими эмодзи – весело подмигивающими рожицами. Да, теперь Брюно вел образ жизни, весьма далекий от существования бывшего сокурсника. Ксавье подобные картинки ввергали в замешательство; в ответ он отправлял очередной смайлик с припиской: «Здорово, скоро приеду». Но месяц шел за месяцем…

У него зазвонил телефон. Фредерик Шамуа сообщил, что новые владельцы нервничают из-за вещей, забытых предыдущими в стенном шкафу. «Я разговаривал с его ж… ж… женой, и она оч… оч… очень недовольна», – выдавил Фредерик. «Хорошо, я с этим разберусь», – согласился Ксавье.

Упомянутая квартира располагалась в двадцати минутах ходьбы от кафе, где он сидел. Он решил, что сходит туда и заберет то, что можно унести. Или завтра вернется с машиной. Прежние жильцы упорно не отзывались на его послания и, видимо, так и не отзовутся. Значит, придется ему самому тащить этот хлам до ближайшей помойки.

– Сожалею, что побеспокоила вас, месье Лемерсье, – сказала женщина, явно не испытывая ни малейшего сожаления, – напротив, она чувствовала себя вправе потребовать от месье Лемерсье немедленного опустошения пресловутого стенного шкафа. Как Ксавье и предполагал, квартира сияла свеженьким ремонтом. Кабинет преобразился в кухню в американском стиле, плавно переходящую в гостиную; с потолка исчезла старинная лепнина; бывшая кухня в конце коридора, судя по всему, превратилась в детскую. Возле входной двери стоял алюминиевый самокат – такие стали все чаще мелькать на парижских улицах. С непосредственностью, порой ввергавшей Ксавье в недоумение, взрослые люди пользовались детской игрушкой и на полном серьезе расхваливали легкость и удобство передвижения по городу на самокате – и ни одного из них не смущало, насколько нелепо это выглядит. Даже Селина собиралась приобрести самокат, чтобы ездить на работу.