Когда он появился здесь впервые, никто из нас и не думал, что хмурый мужчина с густой растительностью на лице пишет книги. Он выглядел грустным, даже потерянным. Пришел однажды утром, заказал чашку кофе и уставился в окно. Долго смотрел вдаль, словно размышляя о чем-то, и делал пометки в блокноте.
В общем-то, ничего необычного. Но сердце подсказывало мне, что этот человек сильно печалился о чем-то. Он будто совершенно один в незнакомом городе, его никто не ждет, поэтому торопиться ему некуда. С того дня мужчина стал приходить каждый день, и это заинтересовало меня еще сильнее.
Тот же задумчивый взгляд, небольшой блокнот с заложенной между страниц ручкой и чашка крепкого кофе, успевающая остыть, пока ее хозяин разглядывает через окно крыши соседних домов, прохожих и солнечные зайчики на стекле. На вторую неделю я не выдержала, подошла и предложила заменить его остывший кофе на свежий. Вместо этого он просто назвал меня по имени.
– Аня, – тихо спросил мужчина, потирая висок, – как ты думаешь, что чувствует женщина, перед которой мужчина встает на колени?
– Эээ… – Растерялась я, опустив руки. Проследила за его взглядом, устремленным на бейджик на моей груди. Вот откуда странный клиент узнал мое имя. – С…смотря, для каких целей? Вы перед кем-то виноваты?
Тогда я в первый раз увидела его добродушную улыбку и усталые темно-зеленые глаза, блестящие от застывших в них слез.
– Это для книги. – Хрипло ответил мужчина.
– Вы пишете книги?
– Да.
– О чем?
– Фантастика. Постап. Боевик.
– Кровь, кишки, мясо, убийства?
Он усмехнулся.
– Вроде того.
– Так что там с вашим героем?
– Он любит. – Мужчина сжал губы. – И встает на колени, чтобы поцеловать свою любимую в живот.
Я пожала плечами.
– Мужчины не простят вам этой сцены.
В его взгляде было понимание.
– А женщины?
– Они полюбят вас еще сильнее. – Улыбнулась я. – Это как… как почувствовать себя богиней.
Он сделал пометку в блокноте.
– По-вашему это не унизительно для мужчины?
– Что? – Я рассмеялась. – Знаю одного мужчину, которому унизительно покупать цветы своей женщине и нести их в руках по улице. Только это уже клиника. Диагноз. А встать на колени… Это мечта. Что в любви и мечте может быть унизительного? Покажите мне эту сцену.
– Я… еще не написал ее.
– Тогда обязательно пишите.
– Так вы думаете, это не испортит хардкорно-брутальную книгу?
– Нет. – Я медленно опустилась на стул напротив него. – Добавьте побольше мата в разные сцены, больше перестрелок, продажных девок и выпивки, тогда угодите всем.
Мужчина улыбнулся. Его глаза просветлели.
– Интересно.
– С вас потом автограф. – Достала свой блокнот. – А теперь давайте чем-нибудь накормим вас, надоело смотреть, как вы изводите себя каждый день.
– Почему вы думаете, что извожу?
– Я – наблюдательная. У меня работа такая. – Оглядела его. – Густая борода, давно нуждающаяся в соответствующем уходе, мятая рубашка, никогда не звонящий телефон, сидите один, подолгу, ссутулившись. Вероятно, вы одиноки. И с каждым днем худеете все сильнее. Если не взять себя в руки, через год будете выглядеть на пятьдесят.
– Думаете?
– Знаю. – Кивнула я. – Вам лет тридцать пять, не больше. Ведь так? Если умыть, почистить, причесать, сможете потянуть на тридцать. – Выдохнула. – Простите, иногда я бываю слишком грубой, но ничего не могу с собой поделать.
– Без обид. – Он долго молчал, боясь потревожить тишину зала. – Чем вы собираетесь меня накормить?
