Макс собрал свои вещи, мобильный телефон и надел куртку.
– Всего доброго! Денег мне за эти пару дней не надо. Не забудьте запереть детский сад, вдруг что ночью случится.
Теперь издевался уже Данилин.
– Не думаю, что стоит, – пожал плечами заведующий. – Вы ведь все равно скоро вернетесь. И лучше, чтобы в момент вашего возвращения, дверь была отперта. А то мало ли что…
И рот заведующего расплылся в неприятной ухмылке.
– Пошел ты, – бросил ему Максим и вышел за порог.
Он быстро прошел по дорожке к калитке, ни разу не обернувшись, но чувствуя, как заведующий сверлит его удаляющуюся спину злобным взглядом.
Пошел ты на хрен, повторил Максим, не оборачиваясь. И как можно быстрее, чтобы пошел.
Он снова был свободен как ветер. Фрилансер. Никому не подчиняющийся человек. И ни от кого не зависящий. Вольная птица.
Заведующий молча глядел ему вслед. Он прекрасно знал о вызове полицейских, был осведомлен о невесте, которая в итоге оказалась не невестой и от которой отреклись, как от ненужной вещи, приезжавшей сюда в поисках своего непутевого человека. Все эти произошедшие события очень ему не нравились.
В то же время, нагловатый и придурковатый молодой администратор прекрасно подходил на свою роль. Вернее, должность.
Еще заведующий хорошо знал, что Данилин скоро вернется сюда. Возможно, в эту же ночь. И потому пребывал в спокойствии.
11
Сначала она думала – показалось.
Бывает же так.
Усталость, стресс, гудящая от напряжения голова.
Но старое радио, называвшая себя «Союз» абсолютно реально говорило на ее кухне и передавала, что самое ужасное, последние известия. В прилагательном последние, которые диктор выговорила как-то по-особому нехорошо, Лиза чувствовало нечто дурное.
Словно предзнаменование.
Лиза стояла возле плиты и недоуменно смотрела на магнитолу, одиноко стоявшую на подоконнике вместе с кучей ненужных тарелок. Минуту назад она пробовала перенастроить волну, и вроде это даже получилось – в ее двухкомнатную квартиру вновь из динамиков пришли современные танцевальные хиты и бодрый голос ведущих пошловатого вечернего шоу – но уже через пару минут радио САМО настроилось на волну треклятого старого радио.
– Идиотизм, – она чувствовала неприятную дрожь в коленях и подсознательно понимала, что все происходит не просто так. Есть нечто дурное в этом, откуда не возьмись появляющемся советском радио, которое чудным образом попадает в ее радиоприёмник.
Лиза снова включила нужную волну и продолжила варить макароны на ужин, но уже через мгновение услышала старую мелодию.
Взгляни и ты не будешь жалеть
И тысячу лет будешь смотреть.
Ты только не пройди, не пройди,
В глаза мои взгляни.
Терпеть не могу старые песни, подумала Лиза и хотела уже просто выключить приемник, как неожиданно в динамиках послышался голос ведущей:
– Песня Нины Бродской прозвучала для Елизаветы с Урала, которая сегодня рассталась со своим молодым человеком. Редакция нашей программы соболезнует Лизе и надеяться, что она не сильно расстроиться из-за случившегося катаклизма в ее жизни. Далее в нашем эфире любимая всеми влюбленными песня Аллы Пугачевой «Не отрекаются любя».
Лиза остановилась на полпути к радио. Рука, готовая нажать кнопку выключения, замерла в воздухе.
Из динамиков послышался голос Пугачевой, а девушка так и стояла посередине кухни.
Елизавета с Урала, которая сегодня рассталась…
Фраза прозвучала настолько пугающе, что она не могла поверить. Возможно, это всего лишь совпадение, в конце концов сколько Елизавет на Урале, и сколько таких дурочек, которые до сих пор пишут на радио и просят заказать им слезливую песенку.
