– Уверен, что ты осталась не для того, чтобы поболеть за Персиваля, – прошипел ей на ухо голосом опытного придворного сплетника. – Не слишком ли много Гавейна стало в твоей жизни всего за ночь?
– На что ты… – зашипела в ответ, но тут Персиваль взмахнул мечом, нападая. Сердце Трины замерло: если Гавейн был необузданной силой, то Персиваль разрушающей, мощной, дикой. Клинок рассек воздух, целясь в голову Гавейна. Тот быстро, Трина даже не успела заметить как, увернулся.
«Словно телепортировался», – пронеслось в ее голове.
Еще один взмах – и снова мимо. И снова. И снова.
– Ты будешь прятаться или драться? – прорычал Персиваль.
– Ну же, не будь таким скучным, Перси, – весело ответил Гавейн, даже не запыхавшись. – Дай поиграть. И удиви меня как-нибудь уже.
И снова эта фраза. Она была чем-то, вроде понятной только друзьям шутки у рыцарей Артура?
Клинок просвистел совсем рядом с плечом Гавейна, и Трина резко втянула воздух. На что он надеется?
Каждый следующий промах, казалось, еще больше злил Персиваля.
– Ты будешь драться или нет?! – кинулся он в бой снова, пока Гавейн продолжал танцевать, избегая меча.
Так продолжалось минуты две. Персиваль все больше кипел, а Гавейн от души веселился. «Он старается вывести его из себя, и воспользоваться этим», – дошло до Трины.
Но веселье подвело ее наставника.
Один из особенно мощных ударов, который грозил рассечь плечо, Гавейну пришлось-таки отбить клинком. И все же дерево было слабым противником стали. Да и сила Персиваля играла свою роль. Надавив и приложив усилия, ему удалось повалить Гавейна на землю. Теперь тот лежал на спине, у самого своего горла держа дерево, которое отделяло его от острого лезвия меча. Трина слышала, как древесина трещала, видела ее срезанные куски и опилки, которые слетали на траву. У Гавейна не было способа выиграть этот бой.
Персиваль нажал сильнее, и Трина невольно ахнула, заставив Мерлина взглянуть на нее с намеком: «А я говорил!»
Боялась ли она за Гавейна? Почему она должна была бояться за того, кого знала от силы несколько часов?
Но да, она боялась. Каким бы раздражительным он ни был, это не повод желать ему смерти. Ну, или такого унизительного поражения. Конечно, Персиваль, будучи соратником и другом, не убьет его. Она оглянулась: рыцари пристально следили за боем. На лице ни одного из них не было страха.
И, возможно, пробудь она дольше в Камелоте, поняла бы почему. Сэр Гавейн не был из тех, кого легко победить.
Молниеносно он двинул коленом в пах Персивалю, заставляя ослабить давление и хватку. В следующее мгновение выдернул из его рук меч и вскочил, возвышаясь над упавшим телом. Кончик острого клинка был направлен в горло соперника.
– А я говорил, что тебе будет стыдно перед своим королем, Перси, – тяжело дыша, произнес.
На лице Трины вдруг появилась глупая улыбка, которую она тут же поспешила спрятать. Но от зоркого глаза Мерлина ничего нельзя было утаить. Он наклонился к ней, шепча:
– Полагаю, ты радуешься, что выбрала верного наставника? – в голосе слышалась капля яда.
Трина обернулась к магу, прямо встречая его взгляд.
– Должна признать, ты слишком хорошо изучил меня за сутки, – в том же духе ответила.
Мерлин хмыкнул.
Трина снова обратила взгляд в сторону рыцарей и едва не подскочила от испуга. Гавейн стоял прямо перед ней, широко улыбаясь и все еще тяжело дыша. За его спиной Персиваль бросал на друга гневные взгляды.
