Дальний зал с камином, небольшой квадратный стол в углу под низким сводчатым потолком. Свеча под стеклом, теплые отсветы, тихий джаз.
Он почти физически ощущал, как тает стянувшая его корка льда, как расслабляются мышцы. Одно плохо, передышка будет короткой. Как только организм хоть немного придет в себя, его скрутит с новой силой.
Пиво в таком состоянии нельзя. Колу тем более. Он попросил борщ. Ел мелкими порциями, машинально прислушиваясь к разговорам вокруг. Беззвучно постанывая и прикрывая глаза от наслаждения.
Тарелка еще не опустела, а его уже начало забирать. Расплатившись, он вернулся под дождь и побежал, хлюпая по лужам окончательно размокшими кроссовками. Сначала быстро, затем медленнее – давала о себе знать многодневная усталость.
Мимоходом вспомнил, как Челентано в «Укрощении» рубил дрова и криво усмехнулся.
Сквер, проспект, бульвар, отраженные в лужах дома и огни, красный свет, визг тормозов и отборная ругань. Вот только этого еще не хватало!
Кошка, шарахнувшаяся из-под ног. Пьяная, разудалая компания. Выглянувшая ненадолго луна, отблеск воды под мостом. Церковь с крошечным, горящим словно маяк окошком. Центральный парк, полнящийся тенями, ветром, шелестом и запахами…
Разряженный смартфон показывал половину четвертого утра, когда он, наконец, почувствовал, что силы на исходе и повернул к дому.
Он все-таки нарвался. Не помогли скорость, темная куртка и бесшумные кроссовки. Трое отклеились от стены в подворотне с классическим «пацанчик, дай прикурить». Не дожидаясь продолжения, он метнулся в сторону, избежал подножки… и поскользнулся. Схлопотал под дых и в челюсть. В глазах потемнело.
То, что гнало его через весь город, не позволило упасть. Тело припомнило школьные драки и пару лет занятий айкидо, включилось почти независимо от разума.
Он продержался минуту или две. Главным образом потому, что в бой вступил лишь один из троих. Вступил, к сожалению, жестко и профессионально. Остальные, озадаченные неуступчивостью жертвы, только комментировали и советовали. Затем к первому присоединился второй, и Дан понял, что шансы на то, что наездница останется недописанной, начинают стремительно расти.
Вариантов намечалось два. Тихо лечь, понадеявшись, что поглумятся, обшмонают, но убивать не станут. Или барахтаться.
Выбрав момент, он шагнул назад. Нож-выкидушка словно сам собой появился из рукава. Свет фонаря скользнул по лезвию.
Установилась нехорошая тишина. Зачинщики конфликта оценили стойку, не профессиональную, но вполне похожую на настоящую.
– Ну, бл…, мужик, ты ваще, – разочарованно протянул тот, кто просил прикурить. – Ну, ты иди себе, иди, отмороженный, кто тебя трогает?
Руки тряслись настолько, что половина бутылочки с перекисью разлилась на пол и в раковину в ванной. Впрочем, на ссадины тоже что-то попало. Кажется.
В спальне он забился под одеяло, включил нотик, долго перебирал фильмы, в итоге запустил «Чужой: Завет» и бездумно уставился в экран. Кто-то кого-то жрал, кто-то от кого-то убегал, кто-то звал на помощь. Помощь так и не пришла.
Когда он проснулся, по подоконнику мерно барабанил дождь. Серая хмарь затянула небо насколько хватало глаз. Забытый в кармане куртки смартфон трагически умер несколько часов назад. Часы на тумбочке показывали второй час, время обеда.
Ныли содранные костяшки пальцев и колено, левый глаз плохо открывался, боль в правом боку намекала на сломанное ребро. Зато впервые за много дней он чувствовал себя почти спокойно.
