– Дядя, ты по обыкновению своему всё так же сдержан и невозмутим Поразительно. Знаешь, ко мне вдруг закралось в душу такое стойкое ощущение, что ты меня сюда не просто так привёз?! Ты что же, наблюдал здесь за мной всё это время? Но только для чего?! И зачем?
– Ха-ха-ха! Ты меня не перестаёшь забавлять и, самое главное, радовать своей мудростью и наблюдательностью, мой дорогой племянник. Да, ты прав! Я тебя сюда не просто так привёз! И я за тобой наблюдал. Твоё чутьё тебя не обмануло. И это прекрасно. Ведающее суть чутьё – ох, что может быть ещё лучше! Владиус, запомни его яркое проявление и впредь всячески старайся развивать его в себе. Поверь, твоё чутьё тебе обязательно, когда придёт для этого время, отплатит доброй монетой. Поможет в жизни в разных её ипостасях выбрать для себя по-настоящему что-то правильное и верное.
– Но, дядя, как я его буду развивать?! С помощью чего?
– С помощью необычайной внутренней выдержки и под стать камню терпения. Да-да, мой друг, ты не ослышался. Знаешь, Владиус, я увидел в тебе необычайный сгусток внутренней большой силы. Силы, преисполненной по большей части вехами бесстрашной отваги и мудрого праведного благочестия, разбавленного чрезмерной любознательностью. Но без должного терпения всем твоим внутренним вехам, случись с ними одновременно что-то необычайно страшное, может настать скорый конец. Тебе ещё предстоит хорошенечко научиться с выдержкой принимать разные посылы этого мира. Как добрые, так и злые. Терпение, оно же самообладание, способно привнести в душу покой, а также показать выход из кажущегося жизненного тупика. Знаю, ты очень хотел, Владиус, как можно лучше увидеть и услышать императора. Вернее, твой безудержный порыв любопытства этого жаждал. Но людская стена не позволила тебе так просто этого сделать. Ха-ха! Я всё видел. Друг мой, в жизни вот такие стены тоже часто предстают, и их очень сложно как-то обойти и проломить. И подчас тогда приходится смиренно уступать возникшим различным обстоятельствам иногда до благонадёжного времени, заглушая бушующие в душе эмоции неприглядной каменной невозмутимостью. Хоть тебе и непросто с этим было смириться, но ты, успокоившись, отступил от своей намеченной затеи, проявив тем самым долгожданное душевное здравомыслие. Вот ради этого я тебя во многом и привёз сюда. Я хотел посмотреть, как твоё не терпящее любознательное естество, столкнувшись с непреодолимой преградой, себя поведёт. Будет ли оно в безрассудстве биться об препятствие или же, проявив, как я уже ранее сказал, здравомыслие, во временном благе отступит. Ты меня не разочаровал, друг мой!
– Ох, дядя, да если бы я знал-то? А впрочем, я благодарю тебя за предоставленный жизненный урок. Искренне благодарю! – с почтенным преклонением, не мешкая, промолвил Владиус.
– Так-так! Ну что же, я принимаю твою благодарность, племянник, и вдвойне радуюсь тому, что мой урок для тебя, вижу, даром не прошёл! Молодец! Быстро уясняешь! Эх, и вот каково мне будет после моей сенаторской школы в будущем тебя отдавать на растерзание в армейскую пучину? Неужели и правда будет такова воля наших богов?! Что же, поживём – увидим! Да, кстати, насчёт императорской речи не волнуйся. Ты немного потерял. Принцепс, как обычно, я уверен, вещает всем о неизменности избранного пути величия империи, так сказать, сохранении Августова мира или же, другими словами, продолжении пакс Романа, и ещё, стало быть, обещает обеспечить благополучие всем имущим. А неимущим в знак пущего умиротворения их бедных душ в конце благопристойной речи, как водится, обещает раздать вдоволь бесплатного хлеба. И через некоторое время устроить и зрелища. Всё как водится. Ха-ха-ха! Ты ещё не утомился, мой юный друг? Вижу, что нет, тогда я предлагаю нам вдвоём, излишне не медля, наконец-таки отправиться на торговые римские базары в поисках нарядных облачений к званому вечеру. Потому как они нам просто необходимы. Да и городские термы нам также не мешало бы посетить. Ну что, Владиус, в путь?!
