Воин Девы - страница 32

Ошарашенные сыны Вотана, застыли на своих местах. Все, что жило в легендах и сагах оживало на их глазах. В этой странной стране, где женщины носят доспехи и сражаются лучше мужчин. Где драконы приходят по зову смертных, а чудесная сталь бессильна пронзить тонкую девичью кожу. Они бились в разных концах земли, принося Одину кровавые жертвы. Они не боялись врагов, но врагов-людей. Но кому же придет в голову биться с демонами?

Мудрый Тор счел за благо отступить и склонить голову, признавая проигрыш. В тот же миг страшный зверь исчез. На песке перед ним вновь стояла немолодая женщина. Плечевой браслет на ее правой руке светился кроваво-красным огнем, постепенно теряя свой блеск.

Илгмар удовлетворенно поднялась со своего места, подводя итог соревнованиям.

– Ну что ж, воздадим почести сильнейшим. И поблагодарим Афину за проявленное милосердие к побежденным.

Тяжелый подол сверкающего наряда взметнул мелкую пыль, когда земная Дева проследовала вдоль шеренги своих подданных.

–А теперь приглашаю вас всех отведать даров Девы. Астарта, распорядись!

Седобородый конунг удрученно насупился. Вот тебе и бабы! Разгромили так, что впору со стыда провалиться. Съежившийся, словно побитая собака, Скар угрюмо косился на товарищей. Словно он один был виноват в поражении. Немногим лучше выглядели и остальные сыны Вотана.

Тор обвел своих воинов суровым взглядом. И веско произнес.

– Нечего нюни распускать. Любому из бойцов рано или поздно находится достойный соперник. К тому же, это все-таки не настоящая битва.

Норвеи немного приободрились. Но тут кто-то из них вполголоса произнес.

– Свавильда жалко. Как же он теперь?

Конунг не успел ничего ответить. Земная дева как раз в этот момент подошла к мореходам. Карие глаза царицы лучились торжеством. Что ни говори, а приятно чувствовать себя сильнейшей. В радости победы она могла позволить себе сегодня быть великодушной. И потому норвеи удостоились чести, обычно недоступной иноплеменникам.

– Прошу отведать нашего угощения, дети Вотана!

Изумленные жрицы с вытянувшимися лицами обернулись к Астарте. Однако Верховная лишь повела полным плечом, отчего рубиновая вышивка хитона чуть блеснула. Лицо «золотого голоса» оставалось невозмутимым. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы было послушно. Пусть Илгмар наслаждается собственной значимостью. А уж она, Астарта, постарается извлечь из царственной милости собственную выгоду. Успокоив Совет, Верховная проследовала в шатер, где проворные рабыни давным-давно приготовили угощение. Ей следовало наскоро подкрепиться. Потому что потом ее ждали совсем иные дела. Те, ради которых, собственно, и затевался весь этот праздник.

Чужеземное колдовство

Дни летели стремительно и неуловимо. Тангл не мог точно сказать, сколько времени он провел в маленькой светлой комнатке прибрежного храма, восстанавливая свои силы.

Каждое утро для молодого морехода теперь начиналась с того, что сероглазая воительница, которую, как он теперь знал, звали Элгой, несколько часов проводила с ним, обучаясь северному языку. Ловкие пальцы ловко разматывали полотно, прикрывавшее уже начавшую заживать рану, натирали кожу какой-то прохладной голубоватой мазью, аппетитно пахнущей салом, а мелодичный голос в это время повторял вслед за юношей неизвестные чужие слова. К удивлению Тангла уже через несколько дней девушка достаточно свободно могла вести незатейливую беседу на языке сынов Вотана. Старательно помогая себе жестами и выразительной мимикой, амазонка снова и снова произносила те странные сочетания звуков, которые складывались для Тангла в родную речь. Сам норвей за все это время смог осилить лишь слова, положенные произносить при встрече и расставании, да короткие фразы, типа: «Я хочу пить» или «Кто ты?». На этом его познания языка воительниц Девы, как называла себя его собеседница, заканчивались.