Таким образом, относительная бедность пафосов древнеиндийской военной риторики приводила к снижению интенсивности речевого воздействия полководцев на войска, что «Артхашастра» предлагала компенсировать экстенсивным путем (агитацией и пропагандой) и материальным стимулированием.
В Древнем Китае значительно раньше, чем в Европе получили распространение трактаты по военному искусству, в которых в первую очередь рассматривались вопросы стратегии.
Следует отметить, что вопреки сложившемуся мнению, многие положения китайских военных трактатов умозрительны, имеют характер ложных умствований кабинетных военных, которые, вдобавок, слабы с точки зрения логики, подчинены поиску красоты формы к ущербу для содержательной ценности.
Во-первых, это касается заблуждения, что на войне можно предусмотреть все и вся, отводя противнику роль мальчика для битья. У Сунь-цзы, например, можно прочесть следующее: «Тот же, кого в древности считали искусным в военном деле, побеждал там, где легко можно было победить. Вот почему когда искусный в военном деле одерживал победу, он не приобретал славы знатока или заслуг героя. Его победа в войне не вызывала ни малейшего сомнения. А не вызывала сомнения она потому, что он побеждал наверняка. Ибо он побеждал того, кто был уже обречен на поражение. Поэтому, кто искусен в военном деле, занимает такую позицию, которая делает невозможным его поражение, а потом не упускает случая нанести поражение неприятелю. Вот почему победоносное войско сначала побеждает, а потом ищет сражения; войско же, обреченное на поражение, сначала вступает в бой, а потом ищет победы» [20, с. 201–203].
Преклонение перед силой мысли и забвение значения воли в военном деле в этом отрывке поразительны. Привычку древнекитайских стратегов воевать «на бумаге», по карте выдает упование на силу «позиции», простирающееся до признания, что «трусость и храбрость – это следствие потенциала позиции» [10, с. 220]. Недаром, все авторы трактатов, в сущности «легендарные» полководцы – время не оставило достоверных свидетельств их побед на поле брани.
Во-вторых, стремление к формальной красоте вывода, обычно имеющего цепочечную структуру, как и в приведенном выше отрывке, нередко приводит в содержательной слабости умозаключений, например, у Сунь Биня: «Командующий должен быть справедливым. Если он не будет справедливым, он лишится достоинства. Если он лишится достоинства, у него не будет авторитета. А если у него не будет авторитета, его воины не пойдут за него на смерть. Вот почему справедливость – всему голова на войне. Командующий должен быть человечным. Если он не будет человечным, его войско не сможет воевать, а если войско не сможет воевать, оно не достигнет успеха. Вот почему человечность – это туловище войска. Командующий не может быть без добродетели. Если у него не будет добродетели, он не будет иметь влияния, а если у него не будет влияния, он не сможет использовать все возможности своего войска. Вот почему добродетель – это руки войска. Командующий должен обладать доверием. Если у него не будет доверия, его приказы не будут исполняться. А если приказы не будут выполняться, войско не будет сплоченным. Вот почему доверие – это ноги войска. Командующий должен превосходить всех умом. Если он не будет превосходить всех умом, действиям войска не будет хватать решительности. А потому решительность – это хвост войска» [10, с. 442–443].
