– Вы разрешите? – спросил он. – Мистер Клеменс, позвольте представиться – адмирал Ларионов, Виктор Сергеевич. Очень рад видеть вас в Константинополе. Давно хотел с вами познакомиться поближе.
Вот так, запросто, подошел и представился. А попробуйте так же пообщаться с нашим президентом…
После обеда адмирал откланялся (мол, дела), а мы с Александром вернулись в его кабинет. Первым делом хозяин налил мне в бокал восхитительного коньяка.
– Сэм, – сказал он, – Эндрю к вашим услугам в ближайшие дни. Он покажет вам всё, что вы захотите. Кстати, у нас в Константинополе живёт ещё один американский писатель. Если вы не против, то я его с вами познакомлю.
Я подумал, что чего в Америке практически нет – так это писателей, которых было бы интересно читать. В моде были скучные моралистические опусы, примерно такие, какие я высмеял в «Томе Сойере». Другие писали про индейцев и Дикий Запад, неуклюже подражая покойному Джеймсу Фенимору Куперу. Впрочем, и его произведения были необыкновенно скучными, а каждый поворот повествования был виден за версту.
Были у нас, конечно, и неплохие писатели: Вашингтон Ирвинг, Натаниэль Хоторн, Эдгар Аллан По. Но они все давно уже находились в краях, откуда даже югороссы не смогли бы их переправить в Константинополь. Разве что Герман Мелвилль, написавший две или три неплохих книжки – но его я совсем недавно видел в Нью-Йорке, где он работает таможенником.
Тем временем Александр, смотревший с улыбкой на меня, продолжил:
– Сэм, вам знаком Джордж Генри Бокер?
«Бокер был когда-то весьма неплохим драматургом», – подумал я, и спросил уже вслух:
– Но он вроде сейчас находится в Петербурге?
– Нет, – ответил Тамбовцев, – он уже здесь, в Константинополе.
– Александр, – ответил я, – Бокер – это, пожалуй, один из немногих американских писателей, с кем мне было бы интересно познакомиться…
– Ну вот и отлично, – сказал мой собеседник. – Я поговорю с Джорджем и дам вам знать, когда и где он может с вами встретиться.
Мы распрощались, и Эндрю повёз меня по достопримечательностям этого так сильно изменившегося города.
Как обычно, какая-то сардоническая жилка хотела найти что-нибудь глупое или несуразное в ситуации, в которой я оказался. Но впервые за всю мою жизнь мне ничего не приходило на ум. Разве что в голове ворочалась одна мысль: почему же так интересна моя скромная персона, и почему сам канцлер Югороссии тратит на меня половину своего рабочего дня?
Несколько статей, которые я напишу и в которых я обрисую Югороссию и ее обитателей перед американцами в выгодном свете? Не верю – это было бы слишком мелко. И зачем меня хотят познакомить с Бокером?
24 (12) ноября 1877 года. Утро. Константинополь
Игорь Синицын, капитан морской пехоты
Вчера наш «Североморск» вернулся в Константинополь из похода в Карибское море, во время которого он прикрывал транспортный конвой, состоящий из танкеров и транспорта «Колхида». Если военно-морские силы любой державы попробуют задержать суда конвоя для досмотра или, не дай Бог, ареста, нам придется препятствовать этому всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами, вплоть до применения тяжелого вооружения. То же самое случится в случае попыток захватить наши суда в порту захода. Впрочем, вряд ли найдутся желающие совершить самоубийство в такой экзотической форме. Вторая битва у Саламина показала, что будет с теми, на кого мы хоть немного рассердимся. И, помимо всего прочего, мы должны, как говорят моряки, «показать флаг» – то есть напомнить всем о том, что существуют серьезные ребята под Андреевским флагом, которые очень не любят шутить.
