Не на всех хуннубийских шебеках были флейты. Только “Рияш Мушмисатон” – завывал на многие километры, гордо вспарывая барханы и дюны самых горячих и безжизненных территорий пустыни.
Сиффира восхищённо провожала взглядом второй проходящий корабль “Зобийят Сорийа” и, вытянув пальцы, коснулась его шершавого борта, зацепив красочный, но чуть выгоревший на солнце платок, который прикрывал крупную царапину. Сверху ей залихватски улыбнулся угзи-подросток и помахал рукой.
Прошло два столетия, а эти роскошные корабли до сих пор покоряют все известные и неизвестные пути Войора. Много раз сменялись капитаны и их команды, а “Мушмисатон” и “Зобийят” по-прежнему прекрасны и величественны. Шрамов на их телах прибавилось, но это не портило облик, а лишь добавляло некоего очарования странников, видавших в путешествиях кровавые схватки, штормы, ураганы, болезни, дружбу, предательство, победу и героизм…
Проехав распахнутые резные ворота города, мохваны оказались на просторной рыночной площади с широкой, позволяющей пройти по ней шебекам улицей по середине. Увидев волков на гирдах, население тревожно замолкало и расступалось в стороны, подхватывая на руки детей. Сиффира видела красноволосых горцев, котов из разных кланов, нироскиров, несущих тяжёлые корзины с продуктами. Мимо бегали дети, разбивая воздух весёлым звонким смехом. Ни одного вооруженного войори. Только горцы несли на спинах метательные длинные дроты для охоты на пеннотов и шише в предгорьях Желтого Змея. Волчица знаком остановила стаю у ворот и, приблизившись к лавке со сналлами, спешилась.
Торговец – невысокого роста войори с любопытством оглядел её старинный костюм и доброжелательно улыбнулся.
– Мы слышали о вас. Жрица Аффилла каждый год рассказывает о вас в своих танцах, чтобы мы помнили и ждали вашего возвращения.
Сиффира склонила голову на бок, не зная, что ответить. Растерянно опустила глаза и коснулась ладонью коробки со сналлами. Тихо спросила:
– За двести лет моего сна никто не провёл обряд разделения душ ваших королей Огли и Вардара, так ведь?
Торговец перестал улыбаться, положил перед ней десяток самых красивых сналлов и поставил рядом для них коробку.
– Возьми. Плата мне не нужна. Мы не берём денег за сналлы. Сколько тебе нужно сналлов, сиятельная Императрица? Ведь ты Императрица? Так скиры пишут на своих камнях о тебе. Тот день, когда король Датмих хотел жениться на тебе…
– Остановись, торговец. Прошу, не говори больше ничего, – вскинулась волчица. – Я помню тот день и то, как на моих глазах падали мои мохваны, засыпая мёртвым сном. Я видела чёрные молнии, несущиеся в небесах. Это они отключили моих волков и меня. Не знаю, что это было за явление. Да, теперь я Императрица. И хочу почтить память всех тех, кого любила в прошлой жизни – Вардара, Огли, короля Датмиха, своих воинов, Алана и Хаззах Милдерро…
– Котов почтила сама Огли. Есть запись о проведённом обряде. Их души давно ушли в пустыни со скирами. И, Сиффира, нам запрещено законом отпевать сналлами предателей. Прости, ни один скир или нироскир не помогут тебе в ритуале разделения души и тела короля Датмиха, потому что его душа была разорвана скирами на куски, – торговец опустил глаза и пододвинул коробку к волчице. – Мы рады, что ты вернулась после долгого сна. Когда закончишь обряд, возвращайся в город. Мы будем ждать и приготовим тебе и твоим воинам гостевые дома.
