– Смотри, – шепчет Торрин, – твой отец уходит. Нам нужно поторопиться, чтобы успеть домой раньше его. Иначе он может заметить, что ты пропала.
Я киваю и позволяю Торрину увести меня обратно той же дорогой, которой мы пришли. Несмотря на опасную местность вокруг, мои мысли сосредоточены на девушке из последней повозки. Я сожалею, что ничем не смогла ей помочь, но это лишь навлекло бы на деревню Маллимер еще худшую участь. У нас не было выбора – лишь отпустить ее.
Я содрогаюсь от мысли о том, какая смерть ожидает несчастную.
– Что такое? – спрашивает Торрин, пока мы уклоняемся от очередной ветки. – Заметила гуанодона?
Я толкаю его плечом.
– Их не существует.
– Откуда ты знаешь? Ты же никогда раньше не бывала в Лихоземье.
– Этим воображаемым монстром пугают детей, чтобы те держались подальше от опасностей в лесной глуши.
– Как ты можешь утверждать, что их не существует, пока не увидела хоть одного?
– Ты ведь понимаешь, что твоя логика хромает?
Он ухмыляется, и я с трудом отвожу взгляд от его губ.
– Да ладно, – произносит Торрин, – спорим, ты бы притащила голову гуанодона в деревню, лишь бы посмотреть на выражение лица Хаварда.
Я знаю, что он лишь хочет подбодрить меня, и включаюсь в игру, потому что и сама хочу перестать думать о девушке.
– Лучше подумай, что завтра на инициации мы будем, как две сонные мухи, – говорю я.
– Боишься ее провалить? – поддразнивает он.
Нам обоим уже по восемнадцать, но взрослыми нас признают лишь после успешного прохождения обряда посвящения. Во время испытания нам предстоит сразиться с зирапторами, котрых полно в наших лесах. В случае провала неудачников ждет изгнание и выполнение маттугра – величайший позор среди наших племен. Если кто-то из учеников недостаточно хорош в выбранной профессии, ему обычно хватает ума выбрать более подходящее ремесло до начала года инициации.
– Если я не справлюсь, – отвечаю я, – кто тогда будет разбивать тебя в пух и прах на каждой тренировке?
– Отличное замечание. Значит, завтра нам лучше держаться вместе.
Не думаю, что когда-нибудь устану слушать, как он произносит слово «нам».
После завтрашнего дня многое изменится. После обряда посвящения я смогу, наконец, покинуть дом отца. Смогу видеться с Торрином в любое время. Не нужно будет больше скрываться из-за боязни навлечь гнев моего отца.
А еще я, наконец, освобожусь от опеки матери.
Внезапно я чувствую сильный толчок. Сначала мне кажется, что я зацепилась за ветку волосами, но затем острая боль пронзает череп от глазницы до затылка. Я с трудом восстанавливаю равновесие и ощупываю глаз руками. Затем с ужасом слышу тихий смех.
Похоже, сегодня не только мы с Торрином улизнули тайком из деревни.
– Что-то не поделила с зираптором? – насмехается Хавард, потирая кулак, которым меня ударил. Его сообщники Кол и Сигерт заходятся от смеха.
Я смаргиваю навернувшиеся слезы в попытке рассмотреть источник угрозы, однако правый глаз, похоже, уже заплыл и не открывается. Не могу поверить, что не услышала, как появился Хавард. Слишком отвлеклась на мысли о Торрине.
– Возвращайся в деревню, Хавард, – говорю я задире. – Я победила тебя во всех предыдущих драках. Думаешь, в этот раз будет по-другому? Или тебе так нравится испытывать боль, что ты специально меня разыскиваешь?
Конечно, не слишком добрые слова с моей стороны, но подкрадываться со спины для удара – подлый поступок.
