Ты знаешь фабулу моей тоски?
Венчает август лета окончанье,
А ты не попросил мой руки
И слов не высказал любви признанья.
Молчишь и медлишь… Отчего
Глаза мои слезами полнишь?
Не слышишь сердца своего
И оттого любовь ты гонишь.
Боишься, может, прозы дней?
Иль возраст мой – зрелее лета?
Гадать не буду, и тебе видней…
Любовь моя не даст тебе совета.
Далёк ты от меня, и в этом, в этом суть.
Тебя я отпускаю. В добрый путь!
«Зайдя за ту границу, окоём…»
Зайдя за ту границу, окоём,
Который разве в снах приснится,
Узришь: пространства водоём,
Поёт, перелетая, птица.
Те отражения с земли,
Мы видим, падают лучами.
Надежде руку протяни
Вслед за незримыми следами.
И не забудь «кометы» час
Приметить, отдаваясь грёзам,
И миг влюблённости для нас
Не уступи дождям и грозам.
Любовь ведь – света постиженье,
Как тайна нового рожденья.
«Танцуй свой танец до конца…»
А иные любят как танцуют
Н. Гумилев
Танцуй свой танец до конца,
Оттачивай свои движенья…
Жизнь – выдох нашего Отца
И наших вздохов и молений.
Танцуй и… двигайся вперёд,
Избрав себе по вкусу дело.
Кто рядом вдруг с тобой умрёт —
Предай обряду его тело…
Тот в танце быстр, другой – горяч,
Кто па выделывает плавно.
А вот – рабочий. Вот – скрипач.
На этого – смотреть забавно.
Танцуем, любим, верим, ждём,
Не думая, что все умрём…
«И расчистится путь, и энергия Света…»
И расчистится путь, и энергия Света
Раскружит хороводы незримых миров.
В этих тонких созвучьях октавами цвета
В бесконечном покое пребывает Любовь.
А посланцы оттуда дарят мысли простые:
Смерти нет – в тонкий мир переход,
И покинете землю и страсти мирские,
И войдёте туда, где душа расцветет;
И сольётесь с единым свечением ярким,
Плотность тела отбросив, как старый халат.
Мысли эти не каждому будут понятны —
Лучше б здесь, на земле, был здоров и богат.
А что будет потом, а что будет потом,
Говорите в стихах или шёпотом…
«Речений сладостно тревожных…»
Речений сладостно тревожных,
Пурпурно-розовых одежд,
Проблем неразрешимо сложных,
В осадок выпавших надежд…
Зачем за этим поворотом
Повтор – проблемное кольцо
И нет числа земным заботам,
Что сеткой лягут на лицо?
Что страсти? Жалкий лепет плоти.
В который раз – и с головой?
Счета растут. Ты вновь в полёте,
Вновь – очарованный другой.
Страсть выбирая, не любовь,
Мученью отдаёмся вновь.
«Взглянула. Поняла: влюбилась…»
Взглянула. Поняла: влюбилась.
Как можно сразу? О, мой Бог!
И сердце тягостно забилось.
И ум, смутясь, не уберёг.
И сразу изменились краски,
Земля качнулась из-под ног,
И я вошла в пространство сказки,
Где правит ветреник Эрот.
Смешалось всё… И стала пленом
Жизнь каждодневная хлопот,
И очарованная небом
Душа – стремилася в полёт.
Не шла, летала над землёй.
Увы… Ты – очарован был другой.
«Открытости пленительной участье…»
Открытости пленительной участье —
Незримое – закрепится в слова
Иль солнца свет иль осени ненастье,
(Дремоте не подвластна голова).
Воспримешь бытие – как назначенье,
Предначертанье звёзд – открытая глава…
Не мнений вездесущих измененье,
Но кремня крепость, соль, скала,
Глубины моря, холод бездны —
Бездонность бесконечности пустот,
Затянет разом, соберёт все беды —
Грех первородный, дней череду хлопот…
Но как уютно на земле в купели милой
Вкушать от яблока и наслаждаться сливой.
«На Монмартре… О, на Монмартре!..»
П. З.
На Монмартре… О, на Монмартре!
Сласть надежды, как ландыши в марте.
Вереница домов и витрин,
