Добравшись наконец до поясницы, Рон скользнул языком в ложбинку и тихонько спросил:
— Хочешь?
— Да… — выдохнула Жозефина, подаваясь к нему бёдрами. Рон усмехнулся и чуть развёл половинки в стороны, давая доступ своему языку, а затем начал медленно и тщательно ласкать туго сжатую розовую дырочку. Он знал, что Жозефина любила это особенно. Она всегда таяла, когда дело доходило до этой простой ласки. Рон посасывал тонкую кожицу и снова отпускал, чтобы исследовать каждую складочку. Он постепенно начинал помогать себе пальцами, отчего Жозефина только сильнее подавалась навстречу. И только когда тело Жозефины целиком раскрылось ему навстречу, Рон отстранился и расстегнул джинсы. Он прошёлся головкой по любимой ложбинке, не пытаясь проникнуть, лишь поддразнивая.
Тело Жозефины на миг выгнулось навстречу и снова опало.
— Рон… пусти…
— Ты сама хотела.
— Хочу… просто пусти.
Рон скрипнул зубами и отодвинулся в сторону, и тут же рука девушки накрыла его, утаскивая вниз и заставляя упасть на покрывало. Он тоже упал лицом вниз, и тут же Жозефина коснулась губами его собственной шеи, подражая ему, а затем подтолкнула, пытаясь развернуть на спину, и Рон послушался. Он лежал, глядя на нависающее над ним хрупкое существо, и снова улыбался.
— Моя, — прошептал он и провел ладонями по бокам Жозефины, будто пытаясь удостовериться, настоящая ли она.
Жозефина перекинула одну ногу через него и, опустившись на бёдра Рону, потёрлась о его бёдра своими ягодицами.
Рон улыбнулся ещё шире и прищурился, как довольный кот.
Жозефина внимательно следила за его реакцией, опасаясь сделать что-то не так, но Рон так нежно поглаживал её бока, что девушка совсем разомлела и, привстав, с размаху насадилась на член Батлера. Тело её наполнилось теплом, которое хлестало через край, Жозефина отчетливо ощущала, что она переполнена, и именно это чувство хотела продлить.
Она начала двигаться сразу быстро, стараясь ощутить Рона каждой клеточкой своего тела. Нагнулась, приникая к Батлеру грудью, и Рону пришлось придержать её за бёдра, чтобы она не соскользнула. Они двигались навстречу друг другу как бешеные, а Жозефина, нащупав губы Рона, тут же проникла между ними языком, завершая это яростное слияние.
Рон дёрнулся в последний раз, и тут же Жозефина шумно вздохнула и обмякла. Рон качнул бёдрами ещё несколько раз, пока Жозефина не упала Батлеру на грудь.
Какое-то время оба не могли говорить. Рон крепко сжимал льнущее к нему хрупкое тело.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала Жозефина, будто услышав его мысли, и Рон сжал её ещё крепче. — Тебе больно?
Рон усмехнулся.
— Всё уже прошло, честно.
Жозефина подняла голову и обеспокоенно посмотрела ему в глаза.
— Теперь ты будешь считать меня инвалидом? — спросил Рон.
Жозефина пожала плечами.
— Ты просто не представляешь, как ты меня напугал… — ответила Жозефина.
— Ты говорила.
Жозефина кивнула и снова опустила голову ему на грудь.
— Жозефина… — позвал её Рон, и Жозефина чуть приподняла голову. — Я хотел сказать… как был рад, когда увидел тебя там. Но, наверное, не найду слов.
Жозефина неловко улыбнулась.
— Я не думала об этом. Просто… просто должна была.
— Если когда-нибудь ещё такое повторится… Ты придёшь снова?
Жозефина напряглась на секунду, а затем кивнула.
— Обещаю. Что бы ни было между нами.
4. ГЛАВА 4. Муки, в том числе совести
Следующая неделя стала для Жозефины новым кругом Ада.
