И когда мы уселись за стол, взяв себе по порции мясных блинчиков, я задала долго мучивший меня вопрос.
— Что такое нормальная жизнь, Шон?
Он начал говорить, но внезапно все мое внимание сконцентрировалось на входе в кафетерий. Дэн вошел внутрь. Мой истинный выглядел ужасно, словно совсем не спал. Он взглянул на меня, но назло ему я широко улыбнулась первокурснику, сидящему напротив.
И ректор направился к нам. Я вся подобралась, схватив вилку, словно в ней было моё спасение. Вокруг моего ректора витала аура разъяренного зверя.
— Доброе утро, — процедил сквозь зубы мужчина, переводя потемневший взгляд с меня на Шона.
— Доброе, ректор, — почти прошептал парень.
— Лия, как ты себя чувствуешь? — спросил меня истинный.
— Все в порядке, ректор Рэдверс, — вложила в этот ответ все равнодушие, которое могла.
И мой яд достиг цели. Дэн отшатнулся, словно получил сильную пощечину. Он явно боролся с собой, а я смотрела в стол. Ну почему рядом с ним ощущаю себя совсем малышкой? Где мой характер? Как же хочется коснуться его, броситься на шею и спросить, как он спал сегодня.
Наверняка плохо. Я безумно его люблю и хочу внимания. Но это сумасшествие рождало слишком жгучую ревность, бороться с которой было невозможно.
— Думаю, вас ждет декан Глоув, — буквально выплюнула эти слова.
— Зайди ко мне после завтрака, — сурово произнес ректор, затем вышел из кафетерия.
Но от этой жесткости, вопреки всему, я ощутила дикое и необузданное желание внизу живота.
— Лия, — голос Шона вернул меня из сладких грез в суровую действительность, — у вас с ректором все-таки что-то... Есть?
Первокурсник выглядел потерянным и несчастным. А я не знала, что ответить на этот внезапный вопрос.
11. Глава 11
Дэн
Вернувшись в кабинет, наконец-то смог перестать улыбаться, как идиот. Должность ректора накладывала серьезные обязательства, в том числе и по вопросам поведения со студентами. Громко хлопнув дверью, размашистыми шагами приблизился к столу.
Чувствовал себя огромной кипящей кастрюлей, которая вот-вот взорвется. Низко зарычал и одним движением снес все со стола. Затем вцепился в него когтями. Черт! Злость на самого себя, сплетаясь с полнейшей безысходностью, не давала удержать зверя на замке. Руки стремительно покрывались шерстью. Стоп!
Снял очки и швырнул на стол.
— Твою мать! — выругался, затем взъерошил волосы.
Картина, как моя истинная пара мило улыбается этому молокососу, стояла перед глазами и уничтожала всю мою выдержку. Это о нем говорил Леонард? Молодой оборотень. Под стать моей малышке. Без кучи тараканов и сомнительного прошлого.
Но тут же гнев вновь обуял меня. Она моя, черт возьми! Лия Уайтберд была рождена именно для меня! И никто не смеет и пальцем ее касаться. Жгучее желание наказать строптивую девчонку сметало напрочь все аргументы. Я же взрослый и должен думать о нас обоих. Как бы ни так!
Хочу овладеть Лией снова. Наша ночь стала самым незабываемым событием за все эти мучительные годы ожидания. После нее мне пришлось пройти через адские муки, чтобы запереть свои желания на замок. Каждый доверчивый взгляд истинной, каждый требовательный жест проверял на прочность мой самоконтроль.
Сел в кресло, затем оперся локтями на поверхность стола.
— Как же я тебя хочу, маленькая, — впился вновь рвущимися наружу когтями в кожу ладони, чтобы хоть капельку погасить этот жар.
Она думает, что мне легко переносить ее близость? А обиды и слезы еще сложнее. Если бы я мог, давно бы просто увез ее туда, где никто бы нас не нашел. Но зов крови слишком силен.
