Так и не отыскав ничего сомнительного в файле первокурсника Шона, я направился на совещание. Затем еще на одно и еще. Мне не давало покоя поведение Лии, я полностью тонул в сотнях догадок. Она явно очень зла. Но у кого мне об этом спросить? Лишь у нее самой...
Нам нужно это обсудить. Характер у малышки ого-го, вся пошла в папочку. Вернулся в кабинет почти ночью, когда студенты давно уже были дома, а последние трудоголики-преподаватели разъезжались с парковки.
Домой ехать совершенно не хотелось. Почему-то вспомнилась моя первая семья. Прошло почти двадцать лет, как я потерял жену и маленького сына. Сейчас он уже был бы совсем взрослым. Возможно, встретил бы истинную.
Я сел за руль и вздохнул. Мне нужна моя девочка! Произошедшее сегодня сводило с ума. Первое, что пришло в голову, это напиться. Но так как я оборотень, пойло меня не возьмет, лишь разозлит. Так что, повернув ключ зажигания, направился куда глаза глядят.
Все размышлял, как быть дальше. Лия требует от меня действий, противостояния с Верховным. Но правильно ли так поступать? Может, это лишь каприз молодой богачки? Ох, маленькая, что же ты делаешь?
Заехав в узкий дворик старенького, но уютного дома, какое-то время просто сидел в машине. Здесь, на самой окраине Бриджтауна, живет человек, давным-давно спасший меня своим прощением. Послышался стук в пассажирскую дверь. Улыбнулся и разблокировал замки.
— Любишь ты одиночество, профессор, — тихий голос Марджери Стивенс наполнил салон автомобиля.
В ее руках была бутылка с янтарной жидкостью и два бокала.
— Это мой фирменный чай, господин Рэдверс, — улыбнулась она, — а не то, о чем ты подумал.
— Рад видеть, Мардж.
Марджери — моя бывшая студентка. Еще до всех репрессий у нас с ней был роман. Но потом я встретил истинную и жестоко бросил мисс Стивенс. А она ответила мне тем, что сдала нас с семьей Томасу Винтеру. Собственно, поэтому я и оказался в лаборатории, где убили моих близких.
Но мы смогли забыть старые обиды и теперь дружили.
— Как твоя девочка? — спросила она безо всяких прелюдий, разливая ароматный холодный чай.
— Очень злится, — вздохнул.
— Еще бы, — Мардж протянула мне бокал, от которого шел приятный цветочный аромат, — не ты ли говорил, что истинная связь сильнее всего на свете для оборотня?
— Так и есть.
— Тогда почему не плюнешь на всё и не заберешь у Лео его дочь?
— Говоришь жуткие вещи, — горько усмехнулся.
— Почему же? Ты так мне тогда и сказал.
Марджери до сих пор помнит, как жестоко я оставил ее. Она любила, а в ответ получила нож в спину. Молчал, пытаясь понять, к чему клонит мисс Стивенс. Хотя я это прекрасно знал, просто не хотел думать о подобном.
— На тебе ответственность за их дочь. Моя Грета рассказывала, что мисс Лия ночами горько плачет. Это из-за тебя, Дэниэл.
— Я не знал...
— Конечно, потому что я не рассказывала, — она невозмутимо отхлебнула чай, — но теперь пришло время тебе узнать.
— Почему?
— Кое-кто навестил меня сегодня днем. И я поняла, что вас нужно спасать. Даже Верховный может ошибаться. Неужели чувства маленькой Лии Уайтберд для тебя ничего не значат?
— Жестокие слова ты произносишь.
— Зато это правда. Подумай. Истинные — это пара. Двое, — говорила Мардж, — ты наказываешь себя за прошлое, но в чем провинилась юная влюбленная девушка? Тебе ваша богиня дала второй шанс, чтобы ты его профукал, господин ректор?
Ее слова попали в яблочко. Я виню себя за смерть первой истинной и нашего сына. За случившееся с несчастными сиротами в приюте «Фридом» и даже за то, что все эти годы рожденные волки изводили обращенных людей в академии.
