Поэтому вместо гипноза в семидесятых годах психиатры, для того, чтобы раскрутить особо опасного больного, применяли «сыворотку правды». Эту процедуру называли «растормаживанием». Но все это было в далеком прошлом, о котором мог говорить Маркус, а вот то, что происходило сегодня в закрытых НИИ психиатрии и психологии, он не знал. В прессе изредка мелькала информация о том, как готовят смертников мусульманские террористы. Но эта информация была больше похожа на «чекистский слив», при помощи которого спецслужбы формировали общественное мнение. Маркус решил закрыть тему.
– Я снимаю свои подозрения о том, что вы закодированы «кодом страха», а вы перестанете называть меня «ретранслятором страха» и «пораженным вирусом компьютером». Давайте поговорим с вами о любви и запахах. Представьте, мы сидим с вами на малой сцене театра имени Горького и разговариваем о любви. Это может быть наш последний разговор в жизни.
– Маркус, вы меня вызываете на откровенность?– подняла глаза на старика женщина.
– Лена, если через несколько минут у вас вновь начнется приступ, то вы мне уже ничего не сможете сказать, а я вам ничем не смогу помочь. Я бы хотел разобраться с феромонами, но не знаю, как подойти к этой теме, – пояснил Маркус.
Лена с удивлением посмотрела на старика. До посадки самолета оставалось минут пять, а ему в голову пришла столь странная идея.
– Я не имею никакого отношения к парфюмерной промышленности, запахам, духам, одеколонам, – резко оборвала Маркуса Лена. – Мы сейчас с вами должны думать о том, долетит ли наш самолет до земли или нет.
– Нет, Лена. Думать и говорить сейчас с вами мы будем о любви. Перед тем, как сесть в этот самолет, в Сети я прочитал заметку о гормональном всплеске, который сопровождает концерты Стаса Михайлова. Некий исследователь установил, что поклонницы певца во время концерта выбрасывают в зал «феромоны любви», которые создают небывалую ауру во время его концертов. Не могли бы вы прокомментировать эту информацию, как свидетель и эксперт женского счастья.
– Какой я вам эксперт женского счастья! – неподдельно возмутилась Лена.
– Хорошо. Не хотите быть экспертом, тогда ответьте перед великим судом, как свидетель. Скажите, что вы ощущали на концертах Стаса Михайлова? – не отставал Маркус. Он хотел в оставшиеся до посадки минуты докопаться до истины. Террористы могли для своих целей использовать «феромоны страха».
– Откуда вы взяли, что я была на концертах Стаса Михайлова? – возмутилась Лена. Ей захотелось запустить в старика чем-то тяжелым. Она не помнила, как вела себя с внушенным ей артистом под гипнозом в самолете.
– Ну, это ж элементарно, Ватсон, – громко рассмеялся Маркус. – Вы женщина состоятельная, уставшая от однообразия семейной жизни, а Стас Михайлов – это романтика, лирика, мечта и небывалое наслаждение. Я так думаю, что вы были раз пять на его концертах, – голосом Шерлока Холмса произнес Маркус.
– Хорошо, я была на его концертах несколько раз, – махнув рукой, призналась женщина. Она была удивлена тем, что Маркус не только читает ее мысли, но и знает о ее тайных желаниях. Мужу Лена о своих посещениях концертов Стаса Михайлова никогда не рассказывала.
– И что вы чувствовали на этих концертах? – продолжил расспросы Маркус.
– Вначале предвкушение встречи с любимым исполнителем. Потом попадаешь в плен его голоса, на пятой или шестой песне в зале уже творится что-то невообразимое. Начинается массовый психоз. Создается впечатление, что некоторые женщины готовы отдаться Стасу Михайлову прямо на сцене.
