Волхвы - страница 7

Тело болезненно отзывалось на любое движение. Ментальное напряжение шипами вонзилось в мышечные волокна, дало импульс силой парового молота по костям, отсчитавшим свыше 90 лет; ноги и руки тряслись. Из левой ноздри аристократически длинного носа проложила путь засохшая струйка крови. Однако, рассудок был готов к тому, чтобы вступить на путь исправления ошибок прошлого, плоды которых несколько часов назад пытались выбраться наружу и превратить в пустошь не только Волхвы, но и всё, что могло попасться ему на пути.

«Грехи отцов…» – Тихомир Иваныч тяжело вздохнул. «Вчерашний кошмар, зарождённый в умах прижавшихся друг к дружке детей, явился творить быль. Жестокую. Кровавую. Без разбора. Тёмная энергия, заточенная в столь яростном сосуде, жаждет отмщения, которое за время нахождения в плену рунических оков достигло адской точки кипения…»

Старик спровоцировал хруст позвонка, покрутив голову в разные стороны. Нервы.

«Наша с ним связь до сих пор прочна, и, может быть, я завёл разговоры о движении литосферных плит неспроста? Вдруг мне послали предостережение, как раз в тот вечер, за полдня до появления… Хорха.»

Вслед за произнесением имени существа по ноющей спине пробежал лёгкий холодок, будто ему был послан мыслительный сигнал. Дед Тихомир подумал о сказочном персонаже, которым пугал детей, он знал настоящее имя существа, и ни при каких обстоятельствах не собирался «обращаться к нему напрямую», однако, жуткий «отклик», снизивший температуру тела, всё же сработал, чем вызвал неподдельную тревогу. Чаша везения во время второй шоковой обороны могла склониться на другую сторону. Ночь потворствовала ЕГО свирепству, а старик еле стоял на ногах.

«Опасения терзают мой мозг, не выдержит, боюсь». – Иваныч старался включить защиту. «Прочь, гнать мысли прочь.» – он давал себе установки, на уровне нейронных реакций, вгрызаясь в кору, возводил прочные бетонные стены. «Что угодно, нужно быстро переключаться. Самовар. Чай. Нет.» – глаза обстреливали скромное жилище. Взгляд остановился на ковре и выпирающих замках. Каждая клеточка ждала звука удара нечеловеческой силы и истошного вопля замков. К счастью, эти мысли прогнал как будто специально собранный рой сверчков за окном.

«Подыграть им, точно» – губы Тихомира приняли форму музыкального инструмента, и из них полились ноты, гармонично ложащиеся на ритмичное потрескивание во дворе дома. Казалось, сверчки вторят ему, чуя надвигающуюся опасность.

Иваныч распахнул дверь и вышел на порог, не выключая свою «губную гармошку». Он на всякий случай посмотрел по сторонам – в окнах царила кромешная тьма, все соседи спали. «Ещё бы, столько горбатиться на грядках» – промелькнуло в голове. Позволив мимолётному трансу полностью забрать собственное внимание, дедушка не заметил шелест в кустах за домом, перетекающее в быстрое движение нескольких конечностей по сухой траве. Шум нарастал вперемешку с фырчанием. Подобных звуков точно не мог издать тот, кто ходит на своих двоих.

До последнего момента Иваныч был устремлён в сторону леса. До последнего момента он находился в симбиозе с деревенской фауной.

– Кто это?! – вскрикнул старик, когда нечто мохнатое проскочило вплотную с его ногами.

Вместо ответа на него уставилась пушистая мордочка с высунутым языком и оттопыренными ушками. В этот безумный ночной час Тихомир Иваныч оказался не одинок.

– Джек! – он тут же забыл обо всём, обрадовавшись появлению верного друга. Почему не спишь? Соскучился?