Она стояла перед ним, стройная, как молодое деревце, красивая, как картинка, и не постаревшая ни на день за те восемь лет, что они были знакомы; покусывала накрашенную нижнюю губу и выжидательно смотрела на него… прямо как полицейский и налоговый инспектор в одном лице.
– Не ёрничай, Лука. Ты же понимаешь, что мне совсем не просто с Джанни. И… я не могу сваливать все на Бето. Просто не могу, это неправильно. Он работает день и ночь, совсем не отдыхает…
Принц мог бы ответить, напомнить ей, что, если бы она дождалась его из тюрьмы, как обещала, а не связалась с Бето, то, скорее всего, он не попал бы в кровавый замес в Милане и не получил бы второй срок. Он мог бы сказать, что, если бы она не струсила и все-таки вышла за него, сейчас бы ему не пришлось изображать «дядю Луку» рядом с родным сыном. И что он сделал бы все возможное, и даже больше, чтобы жена и ребенок мало того, что ни в чем не нуждались – но пили бы из серебра и ели на золоте.
Принц медленно выдохнул табачный дым, и вместо всех этих жалких слов и упреков, недостойных мужчины, холодно поинтересовался:
– От меня-то что нужно? Денег?
Чинция с досадой встряхнула волосами и закатила глаза. Он так тщательно готовилась к этому разговору, подбирала красивые слова и обтекаемые фразы, а Лука своей волчьей прямотой, как обычно, испортил обедню. Отрицать правильность его догадки, что причина в деньгах, было бы глупо:
– Да. Ребенок – это очень дорогое удовольствие по нынешним временам.
Ляпнув это, она прикусила язык и мысленно обругала себя за несдержанность. Сейчас Принц наверняка напомнит ей, что сохранять случайную беременность и рожать, было ее решением… Единоличным решением. Ну, а по закону о Джанлуке должен заботится Бето, который по документам значится отцом. Участие Луки Корсо в поддержке семейства Фантони – дело сугубо добровольное, и с этим ничего не поделать.
– Сколько тебе нужно и когда?
«Даже не спросил – зачем!..»
Она моргнула, не веря своей удаче – Лука не просто не возразил, но и со всего маха угодил в расставленную ловушку. Вот теперь ей ничто не мешает поступить именно так, как и было запланировано с самого начала.
– Об этом я и хотела с тобой поговорить… мне нужно много.
– Ну сколько, сколько? Миллион, два, три?.. Ты говори прямо, не темни, что за манера! – Принц начал сердиться, и она поспешила перехватить инициативу:
– Как минимум полтора миллиона… хотя лучше бы два.
– Хорошо, будет тебе два миллиона. Через… через пару недель, ладно?
Чинция снисходительно и торжествующе улыбнулась: вот теперь настал момент для штрафного, как непременно сказал бы сам Принц.
– Подожди, ты меня не дослушал… Мне такая сумма теперь нужна каждый месяц. Если… если ты, конечно, и правда любишь Джанни, и хочешь добра своему сыну… и хочешь быть рядом, пока он растет.
– Что за… Черт! – голова Луки дернулась, как будто ему прилетел удар боксерской перчаткой. – Я, конечно, люблю сына и хочу, чтобы у него всего было хорошо, но я не волшебник! Не умею деньги делать из резаной бумаги…
– Я знала, что ты так скажешь… – она огорченно вздохнула. – Ну тогда, прости, мне придется…
– Да погоди ты!.. Дай подумать… – он зажал ей рот ладонью. – Я же не отказываюсь, поняла?.. Просто хочу сообразить, что да как…
Она кивнула и стояла смирно, не пыталась оттолкнуть, наоборот, слегка поглаживала тонкими пальчиками его руку… Это сбивало и мешало думать, потому что от ее прикосновений, очень уж похожих на заигрывания, кровь медленно закипала и отливала от головы совсем в другое место.
