– Кристина Кирсанова? Рад встрече. Я – ваш непосредственный руководитель, Антон Павлович Дружинин.
Я тяну свою пятерню, ледяную (уже умираю, что ли), улыбаюсь, как мне кажется, кокетливо. И вижу в стеклянной офисной двери свое отражение: выпученные глаза, странно перекошенный рот. Положение спасает охранник:
– Так это Ваша новая секретарша?
– Она самая, Семен Гаврилович, прошу любить и жаловать. Пойдемте, Кристина, покажу вам рабочее место.
Дальше все как в тумане. Я, что, буду с ним работать, рука об руку, плечо в плечо? Я настолько была поражена боссом, что забыла порадоваться факту: я – офисный сотрудник! Антон Павлович между тем что-то говорил, говорил, говорил. А я пялилась на его красиво очерченный рот и мечтала о… поцелуе. Потом было знакомство. Господин Дружинин представил меня коллективу и велел всем приступать к своим обязанностям. Моя заключилась даже не столько в оформлении официальных бумаг, сколько в работе с электронной почтой и рукописями авторов. Через час позвонила Юлька:
– Крис, ну как?
– Все супер!
– Я рада. Ты дневник обещала дать почитать.
– Сейчас, вышло…
Я открыла флешку, отыскала "Дневник Богини" и нажала "отправить".
Глава 4
Антон
– Понял, – вздохнул Андрэ. – Теперь к тебе реже заглядывать буду. Пошел работать.
Мне пора было сделать то же самое. Нажал на селектор и поспросил новенькую:
– Кристина, сделайте мне кофе, пожалуйста, найдите в почте "Дневник удравшего кота". Мне срочно нужна эта рукопись.
Юморной дневник был хитом продаж, и к утру автор Игорь Селиванов обещал выслать текст второй книги, продолжение. Кирсанова оказалась толковой и расторопной. Через пять минут я получил желаемое. Сделал глоток, открыл файл, прочел первые строки и… поперхнулся. "Я наливаю стакан мартини, изящными пальчиками беру тонкую сигарету с ментолом. На мне красные трусики, шелковая алая полоска ласкает промежность…" Что за херня?! Селиванов сам обкурился или набухался? Почему его кот жрет не молоко, а мартини, курит и ходит в красных трусах? Я даже трясу головой, чтобы избавиться от наваждения.
Прокручиваю текст на мониторе, смотрю на название и понимаю: Селиванов не виноват. Это новенькая секретарша отправила мне… свой личный дневник. Ай да Кирсанова! Серая мышка, бля, да она Эллочке фору даст. Любопытство пересиливает чувство порядочности (а оно вообще у меня есть?) Я снова углубляюсь в чтение.
"Я жду, когда ты, мой волшебник, нетерпеливо сорвешь тонкую преграду, увидишь небольшую татуировку на моем лобке – прекрасную розу, с лепестков которой стекают росинки. Я вижу твои дрожащие губы, чувствую твою жажду, ты приникаешь к моему лону, к моему нетронутому бутону, слизываешь каждую капельку чудесной влаги…"
Я прочитываю еще несколько абзацев и делаю шокирующий вывод: Кирсанова – девственница, то, что она пишет, ее мечты, которые исполняет выдуманный волшебник.
Черт, у меня встал! Красные стринги, алая роза…. несуществующий чародей! Совсем чокнутая эта Кирсанова. Хотя почему чокнутая? Я вот со своим членом разговариваю. Каждый парень со своим разговаривает и имя ему каждый дает. Андре называет свой "Суперагрегат". У меня нет мании величия, я своего называют просто – Одноглазый змей или Питон, Питонище. Ну не ужиком же мне было назвать такое чудо. И да, то, что мы думаем чаще нижней головой, чем верхней, правда! Не раз был свидетелем перепалки Андре с Наташкой:
