Волшебник и птица - страница 5

– Посмотрел, как она поняла, осела ли в ней такая желанная правда… Думал Рудра, не отводя взгляд от синих, поедающих каждое слово глаз.

– Общайся с одногодками, не лезь в сообщества, дабы не потерять себя, тем более в религию. Помни, в фанатизме нет роста, старайся не привязываться к тому, чего не понимаешь. – Он спустился на несколько ступеней вниз и нежно поцеловал её в лоб. Астея стояла, понимая, что давно уже слышала этот разговор, всегда знала, что будет именно так… Неизбежность! Безысходность! Слезы показывать не хотелось ни за что… Но далеко в глубине души наступило долгожданное спокойствие, облегчение… Как будто стена, эта проклятая стена фальши спала, самоустранилась… и осталась только голая, ничем не прикрытая пустота… Желая сохранить хоть каплю достоинства, она побежала вниз, не оглядываясь…

– Астея, – она остановилась, сердце колотилось, готовое выпрыгнуть и покатиться по ступеням… вся обратилась в слух, – всё так, как необходимо. – Его голос эхом раздробил последнюю надежду…

– Это нужно для нашего развития. Мы лишь спицы в колесе времени, ты ещё вспомнишь меня с улыбкой и воздашь хвалу богам за то, что развели нас в разные стороны…

Он поднялся в свою комнату, маленькую, ровную, чистую… залитую светом со всех сторон. В углу стояла узкая кровать, больше похожая на перевёрнутый ящик или гроб. Два стола у окон, один повыше и со стулом без спинки, второй немного пониже с удобным, мягким полукреслом. Было видно, что человек, живущий здесь, много работает, читает, пишет. Всё было создано с тем условием, дабы не отвлекаться на тело, когда мозг находится в полёте. Небольшой камин, изысканно выложенный крупными камнями, мельчающими, по восхождению вверх, больше похожими на пузырьки, чем на каменную кладку. И полки с книгами, свитками, всякими бутылками, пузырьками, бутылочками… Книги были везде, занимая шкафы сообразно размерам и годам, а также соответственно содержимому, были аккуратно сложены или расставлены. Рудра подошёл к небольшому треугольнику на стене, вставленному внутрь квадрата, надавил сначала на треугольник, а когда квадрат выполз на него, потянул на себя, как рычаг. Стена отошла в сторону, открывая небольшую кладовку, переходящую в потайной выход обратно в подвал. Тут тоже всё было довольно упорядочено, все предметы, с вышколенной безупречностью, знали свои места, имея привычку расставляться по ним сами. Ничего не замечая, точно зная, что ему необходимо, Рудра достал маленький свёрток и коробочку с зелёным порошком, серебряную шкатулку с несколькими изящно вставленными в неё камнями. Захватив ещё пару свитков и тяжёлый, уникальной работы меч, вышел, закрыв за собой дверь. Он сел за стол, развязал мешочек и стал пересыпать содержимое в шкатулку, добрая половина просыпалась на стол… Чертыхаясь, он собрал порошок обратно. Прояснение отношений с Астеей расслабило, буквально размазало сонливостью, заменяя беспокойство опустошенностью, но состояние значительно улучшилось, прояснилось, хотя чувствовал себя маг долбанным злодеем, обольстившим ребёнка и, удовлетворив любопытство, сославшим его в тартатары, с глаз своих. Голова стала легче, освободив место для нового. Но новое пока не приходило. Он устал. Отложив шкатулку и задёрнув окна платками, завалился на своё узенькое ложе, улетев в сон без сновидений и призраков.

Проклятая выгода, все променяли честь и честность на выгоду! Что же там осталось, в этом червивом нутре? Что там ещё есть, неужели душа? Выгода! И паразиты! Всегда вместе, всегда рядом, вместилище гнили и тления, не достойные коснуться даже пепла костра… Она знала, что неправа, и они лишь проявляют заботу о её же государстве, возможно, конечно, и о себе не забывают. А что, почему бы и нет? Жажда наживы – неотъемлемая часть государственных служащих, а иначе зачем? Работа такая… с пристрастием! Но Нарада продолжала бушевать, раззадориваясь своей свободолюбивой натурой, не терпящей оказываться припёртой какой-нибудь неизбежностью в угол. Королевство кривых зеркал. Свобода, якобы дарованная королям, вынуждает платить непомерную цену несвободы на каждом шагу… Кому нужна эта нелепая власть, обязывающая целую жизнь проводить в тесноте чужого присутствия, покровительства некоего «мужа», который даже не знает тебя и скорее всего никогда не узнает! Вся эта треклятая жажда власти, войны, воины, мужья! Кому это необходимо? Кто сказал, что только так можно достигнуть целостности? Королевство требует короля, они так и сказали мне на совете Двенадцати. Что я не могу управлять таким огромным царством в одиночку в это нестабильное время, ей нужна опора, а королевству законные наследники… говорили они, кивая головами. И они все надеются на её мудрость и здравый смысл, которого она в принципе лишена (по умолчанию). Последнее было уже её личным выводом о самой себе. Каждый надеялся, что есть возможность оказаться как раз тем, кто может занять эту вакансию… Как бы не так! Пусть облизываются, взирая кто на золото, кто на саму королеву, пуская слюни в пол. Даже её наставник мудрец Мильгард, в глубине души понимая её, всё равно был солидарен в этом со жрецами и советниками. Ну, держитесь! Она, во-первых, придумает такое испытание, из которого вряд ли кто-либо добредёт до своей цели. А во-вторых, сделает то, что не удавалось никому: заключит союз с Севером, у неё будет время, как минимум год, чтобы придумать выход. Всем остальным она сказала, что примет это к сведению и найдёт решение, которое устроит всех, в течение этого месяца. Взбегая по винтовой лестнице в свой укромный уголок, минуя неимоверно огромные для неё царские покои, захлопнув дверь, она с удовольствием плюхнулась на небольшую софу в углу комнатки в самой высокой башне своего замка. Здесь всё отражало её внутренний мир, обдавая тишиной и таким сладостным одиночеством. В дверь тихо поскреблись, никто, кроме её наставника, не смел приблизиться к этому «тайному» обиталищу.