Волшебный фонарь - страница 3

– Попытка не пытка, – крикнул он, резво выпрыгивая из постели, – только, что мы должны сделать, чтобы мечты осуществились?

– Надо потереть корпус фонаря, как лампу Аладдина, зажмуриться и загадать желание, – сказал Реджинальд.

– А потом просмотреть все картинки до одной, ни на секунду не отрываясь, – деловито добавил Питер Элк.

– Но постараться ни разу не моргнуть и не чихнуть!

Мальчишки собрались около кровати Джеймса. Они передавали фонарь по кругу и, затаив дыхание, проделывали таинственный обряд, а потом под большим секретом поверяли друг другу свои заветные мечты. Только Джеймс воздержался от откровенности, но на его впалых, подернутых желтизной щеках проступил легкий румянец, и лицо озарилось счастливой, загадочной улыбкой, как бывает, когда думаешь о чём-то очень приятном. В эту ночь воспитанникам приюта снились цветные сны, но блеклое октябрьское утро принесло сплошные разочарования. Питер Элк заглянул под подушку не сразу, он как бы нарочно томил себя, оттягивая радость, и, не найдя набора переводных картинок, сделался мрачнее тучи. Мартин Тилни, в преддверии зимы заказавший фонарю настоящие коньки с железными лезвиями, озабоченно шарил рукой под кроватью, но там ничего не было, кроме стоптанных башмаков, в одном из которых притаился таракан. Во время умывания они, объединившись, скрутили Реджинальда и вылили ему за шиворот ковш ледяной воды – впредь будет знать, каково нести чушь! Тот отбрыкивался, огрызался и пытался доказать товарищам, что они сами виноваты: либо ненароком моргнули, либо говорили с фонарем без должного почтения. День в приюте начинался с построения и переклички. Вот и сегодня директор, подобно главнокомандующему, осуществил осмотр войска и дал Реджинальду Беркли повод усомниться в правдивости его изысканий на тему волшебства. После этого никого уже не удивило, что к завтраку не подали ни кексов с изюмом, ни творожного пудинга, политого земляничным вареньем, ни яблок, запеченных в тесте. На длинном столе стояла все та же железная миска топлёного жира, заменявшего в приюте сливочное масло, которое кухарка приладилась выгодно сбывать с заднего крыльца. Тем не менее мальчишки набросились на еду, как стая прожорливой саранчи. Они торопливо загребали ложками жир, мазали его на хлеб и моментально проглатывали, запивая мутным, безвкусным чаем. Не состоялась и долгожданная прогулка по городу: надзиратель был не в духе и даже во двор отпустил поиграть только на полчаса. Одним словом, фонарь надежд не оправдал. Укладываясь спать, ребята сетовали на его коварство и свою доверчивость. Хотя, если честно, он этих упреков не заслуживал, поскольку никому не обещал ни вишнёвого компота, ни футбольного мяча, ни прочих земных благ.

– Чем же мы всё-таки не угодили Волшебному фонарю? – вслух размышляли мальчишки. – Не учли чего-то важного или …

– Да никакой он не волшебный, – вспылил до сих пор молчавший Питер Элк, – Беркли всех взбаламутил и рад. А мы тоже хороши: уши развесили, как последние дураки.

– Может быть, фонарь просто не успел? Желаний много, а он один.

– Поживём – увидим, – сказал Джеймс Варлоу.

Через пару недель директор затеял генеральную уборку территории. Мистер Гарленд был зациклен на чистоте и опрятности. Его раздражала каждая пылинка на мебели, соринка на полу, не говоря уже о кляксах в тетрадках, а приютский сад вообще являл собой предмет круглогодичных забот и огорчений. Зимой мистер Гарленд боролся со снегом, весной – с талой водой, а осенью директора изводила опавшая листва, противоречащая его представлениям о порядке. Пока он стоял на крыльце, мальчишки, казалось, отбывали тягостную повинность: передвигались, словно на ходулях, говорили еле слышно и то и дело тревожно оглядывались на своего сурового патрона, чьи леденящие кровь замечания не давали насладиться праздником золотой осени. Но на этот раз им повезло: день выдался ясный и холодный. Дул резкий западный ветер, мистер Гарленд быстро озяб, удалился к себе в кабинет и велел слуге принести бокал горячего портвейна и немного жареной телятины.