Воплощения старой девы. Нереальная история - страница 3

Все тогда увидели, как София Сару любит, больше себя самой, что к Софии никак не подходило. Вроде это и не София вовсе. Но Сара про любовь Софии и раньше знала. Потому не сердилась. Разве сердятся на того, кто любит? Конечно, Саре приходилось терпеть из-за этого все Софиины выходки. Фантазии у той было невпроворот. Но зато Сара самой богатой оказалась. Никто другой от Софии любви не получил. Одной Саре всё досталось.

После обеда Сара выбралась к морю. Берег был пустынный. Сара представила себя на необитаемом острове. Она здесь совсем одна. Только глухой садовник поблизости, как Пятница при Робинзоне. Пятница был, правда, дружелюбнее. А этот даже не улыбнётся, будто Сара не отдыхать приехала, а жизнь ему портить. Надо было не наниматься сюда. Мог бы устроиться в приличный дом со старыми хозяевами и жил бы припеваючи. Или пришёл бы в их женский дом, посмотрел бы, какие там экземпляры водятся, сразу бы оттаял. Вообще на Сару молиться бы начал. Она и мухи не обидит.

Сара расстелила подстилку и поставила рядом с ней сумку на песок. Жалко, негде переодеться. Пляж есть, а никакого укрытия поблизости. Хоть не купайся. Конечно, можно и не прятаться. Никого же нет. Разве что садовник может подсмотреть. Но может его вообще за человека не считать? Он тут работает. Чего ему подсматривать? Что он отдыхающих не видел? Сюда из женского дома такие бойкие дамочки приезжали. И ничего, утихомирились.

Сара оглянулась на флигель. Вроде в окна никто не смотрит. Может не заметит?

Новенькая любительница приключений прибыла. Пожалуй, надо устроить ей весёлые каникулы. А то строит из себя недотрогу, даже на ключ запирается. А как соскучится по мужской ласке, первая прибежит, ноги раскидывать. Приняла его за глухого. Смешно. Просто он не любит шума. Вот и молчит. На природе вообще лучше не разговаривать, а то равновесие нарушается.

Как он их всех ненавидит. Только и умеют, что собой любоваться. Даже, когда на него посматривают, только и думают, как коленку задрать, чтобы покрасивее смотрелось. Это уж потом, как он их прижмёт слегка, так кривляться перестают, в глаза заглядывают, как собачонки. Делай с ней, что хочешь, только бери, одну не оставляй.

Он включил плёнку и стал жадно смотреть, как Сара стелет кровать, как раздевается, как смешно колышутся её груди, прежде чем прячутся под ночной рубашкой. Да, техника работает хорошо, с этим всё в порядке. Он отвернул плёнку назад, Сара залезла в душ, струйки воды стекали по её телу, а она всё тёрла и тёрла себя мочалкой будто пыталась заранее отмыться от той грязи, которую он ей приготовил.

Он почувствовал шевеление внизу живота. Наконец-то, женское тело. Пока он не мнёт её ещё в своих руках, но всему своё время. Он сначала насмотрится на это тело. К любой проститутке сначала надо привыкнуть, чтоб не дёргаться от омерзения. Он расстегнул ширинку и выпустил свой член на свободу. Струя вырвалась наверх и брызнула ему в лицо. Он полежал расслабленно, потом рывком поднялся и пошёл отмывать грязь. «Женщины – это всегда грязь», – подумал он перед сном.

Утром он слегка опоздал с завтраком. Просто ему так захотелось. Он представил растерянное лицо Сары и засмеялся. Как недовольно смотрела она на него, когда он зашёл в комнату с лопатой. Ничего, скоро она уляжется под него и будет смотреть совсем по-другому, как собачка на своего хозяина. А что если взять её первый раз в море? Неплохая идея. Как это ему раньше не пришло в голову? По крайней мере не надо будет бежать в душ и смывать грязь. Море само забирает человеческие нечистоты. Её тело будет чистым, как у младенца и от него не будет пахнуть женской похотью. Он чуть не облизнулся. Слишком хорошо она выглядела. Кожа гладенькая, грудь – не увядшая, видно не кормила ещё. Ничего, он сделает из неё тёлку. Они все поначалу кокетничают, делают из себя красавиц и недотрог. Куда потом всё девается? Как его завидят, так уже хотят. Ни одна больше недели не выдерживает. Поначалу им всё нравится: и свечи, и шампанское. А потом уже ничего не надо, только корчиться.