Вопреки проложенным путям. Том 1 - страница 29

«Отсутствие вкуса – распространённое явление, но вряд ли бы кто-то в здравом уме носил что-то настолько не подходящее по размеру! Пять дней в неделю! Нет, ладно бы здесь висело полторы рубашки, потому что семья бедная и другое позволить не может, но тут очень широкий выбор всего, что на мне едва ли сходится! Минус одна версия. Тогда… Мне нравится боль или дискомфорт? – Для проверки она, не переодеваясь, устроила маленькую физкультуру, затем пару раз себя ущипнула, отвесила пару пощёчин, расцарапала всю руку, но никакого экстаза не поймала. – Тогда… Чья это комната? Чьи это вещи? И чем я вообще здесь занимаюсь?! Ладно бы это было моё, но… Чёрт! Чёрт!»

От крайней степени удивления она на мгновенье потеряла равновесие и налетела на стол. Он вместе с навесными шкафами пошатнулся, с полок на голову попадала манга.

– Ау-у!

Вместе с её стоном что-то звякнув, упало на пол.

«А это ещё что?» – Присев, Алиса распознала, что из одной книги выпал маленький ключик. От чего? На этот раз она нарочно убрала всю мангу с полки и нашла шкатулку с замочком. Внутри лежал дневник, буквально рвущийся от записей, прикрепленных заметок, фотографий… Вот она где была, настоящая жизнь Алисы, а те дневники – муляж.

«Нет. Когда личное пространство человека уважают, он не склонен что-то настолько сильно прятать у себя же дома. Значит, кто-то из домочадцев, скорее всего, именно Люсинда, страдает излишней опекой. Это объяснило бы, почему я… Алиса настолько ленивая и несамостоятельная. Нужно быть поосторожнее с этой женщиной. Если я права – она знает о своей дочери всё, поэтому непременно заметит различие в… анатомии. Такое не спишешь на «ударилась головой». Вот чего Александрит так с утра удивилась. Она не придала этому большого значения, для подруги всегда можно списать на пуш ап, но от матери ни черта не скроешь… Что произойдёт, если для окружающих вскроется, что я – это не я? Или им это уже прекрасно известно? Завтра выходной. Вот и выясню, а сейчас…» – Только она стала выковыривать из дневника все фото, как раздался стук в дверь. Без какого-либо интервала для ответа дёрнулась ручка, но, к счастью, девушка закрылась здесь, повинуясь некой привычке.

– Алиса, у тебя всё хорошо? – Из-за двери послышался голос Люсинды.

– Да, – ответила она и уже начала побаиваться: после погрома на книжной полке сидела тише воды и шагов в коридоре не слышала; это значило лишь то, что Люсинда стояла там какое-то неизвестное время.

Вся спина покрылась мурашками: «Хорошо, что я не имею привычки размышлять вслух…»

– Милая, открой, я волнуюсь.

Девушка окинула взглядом погром, как после обыска, и решила, что открывать дверь она не станет ни при каких обстоятельствах.

– Я просто ушиблась о полку, пока доставала мангу и чипсы. Со мной всё в порядке.

– Дай хоть взглянуть на тебя. Совсем с нами сегодня не разговаривала.

– Мам, давай завтра. У нас сегодня был экзамен, я очень устала и хочу сейчас в тишине почитать и лечь спать. – Люсинда не торопилась уходить. – Утром обязательно всё-при-всё расскажу.

– Если так, то хорошо, отдыхай.

Она наконец-то ушла. Девушка вздохнула с облегчением. На цыпочках перебралась на кровать вместе с дневником и стала в первую очередь бегло рассматривать фотографии.

Снимки были в основном с друзьями – Осло и Александрит; некоторые одиночные. На каждом из них Алиса старательно позировала и пыталась выбраться на первый план. Это объясняло, почему Александрит так удивилась, когда она сегодня заявила, что её не волнует репутация.