Олег видел: с каким ехидством брат говорил о своем товарище. Он ему завидовал, как завидовали и все остальные. Олег прекрасно знал Романа, который несколько раз бывал у них дома. И лично он ему не завидовал, но всё равно грыз какой-то червь: но не может быть у одного и того же человека и материальная обеспеченность на грани богатства, и красота, и отменное здоровье, и бешенная популярность у сверстников. Но что-то должно быть не так… И он уже почти знал, что лучшего донора не найти. Но как это сделать, чтобы комар носа не подточил. Чтобы он, Олег, в глазах общественности был не убийцей, а наоборот, спасителем. И если эксперимент удастся и маленький Роман действительно станет медицинским светилом, то это не у кого не вызовет подозрений. И это сочинение, и этот ажиотаж весьма кстати.
Тем временем Роман умылся, позавтракал и отправился в школу. Вот уже четвертый день он был в центре внимания, изучения и насмешек. Настолько убедительным было сочинение, настолько регулярно учителя читали его в своих классах как образец, что Роман был в смятении: то ли раз и навсегда поставить точку в этой комедии, то ли повиноваться событиям, как бы они не складывались.
– Привет, Ромка, можно записаться к тебе в очередь на консультацию. У меня что-то сердце побаливает?
– Ром, а Ром, неужели ты действительно забросил информатику? – Спрашивали девчата, которые уже давно были к нему неравнодушны.
Наступал классический философский момент перехода количества в качество. Наш красавчик постепенно углублялся в мысли – а почему бы и нет? Ему вдруг представилась его жизнь, расписанная лет на 20 вперед: институт, потом работа у отца на побегушках, потом творческий конфликт отцов и детей и, наконец, фирма становится твоей, когда тебе 60, потому что умер 80-летний отец.
Роман недавно прочитал книгу о Карле Марксе, кажется, Галины Серебряковой. Из неё он узнал, что Маркс был очень одаренным человеком в разных науках, особенно в математике. И, если бы его не угораздило податься в революционеры с его утопической коммунистической теорией, то он бы стал гениальным математиком, ну скажем, на уровне Лобачевского.
«А кто сказал, что компьютер – это моя путеводная звезда?» – думал Роман. Медицинские открытия, вот моя судьба и моя жизнь. Легче всего идти по проторенному пути. А вот бросить вызов, отцу, общественности – это поступок. Может я, как Маркс, талантлив во многом, но в отличие от него я не сделаю ошибки в выборе пути. А друзья, если их можно так назвать, ехидничают потому, что видят мои колебания, мою неуверенность. Баста, ломать так ломать, дерзать так дерзать. Пройдет месяц-другой, и моя уверенность будет уже вызывать уважение».
Олег сидел напротив Романа и смотрел на него непонятным взглядом.
– Очень хорошо, что ты решил стать моим коллегой. Если бы ты знал, какие грандиозные планы у нашего профессора, на пороге каких открытий он стоит, ты бы уже сейчас присоединился к нам и внес свою лепту. А окончишь институт, тут тебе и карты в руки: кандидатская почти готова, да что там кандидатская, это только трамплин. Не будешь вылезать из загранкомандировок – доклады, симпозиумы, а, главное, – новые эксперименты и постоянный поиск.
– А что, что? Какое направление, о чем конкретно идет речь? – загорелся Роман и подвинулся поближе к Олегу.
– Об этом я могу тебе рассказать только с санкции Александра Ивановича. Пойми меня правильно, у любой научной теории много врагов или просто недоброжелателей. Твой юный возраст— это хорошо. Но ты сам ещё окончательно не определился, тебя легко переманить, переубедить.
