Вопросы мастеру - страница 9

– Это не мысли, это мои слова. Привыкай. Учись разделять их.

– Прошу, давай поговорим, как обычно.

– Попробуй, – в его словах она почувствовала смех, подвох и умиление.

– Я не смогу?

– Попробуй.

– Отец, я уверена… – Она замолчала, почувствовав, как слова на ее губах растягивались в звуки, долгие, словно язык во рту онемел и не слушался. Пытливый разум пытался найти объяснения происходящему.

Она вспоминала процесс обучения в детстве; ее единственный источник знаний, как и у всех вокруг, но в потоках той информации о происходящем сейчас не было ни слова. Ее обучали искусству, тому, кто такие люди, были даже рецепты приготовления различных блюд (ведь она же должна была знать их, когда у нее появятся свои дети) … Но ни слова о том, как Мастера общаются между собой, ни слова о кулонах, носителях. Словно отрывок из жизни, перед ней возникла странная девочка с кистями и палитрой. Она была растеряна. Столько не нужной никому информации поступало к ней в голову за время ее обучения, и ни крошки знаний о том, чем ей предстояло сейчас заниматься!

Внезапно возникло воспоминание о том, как в детстве она приходила в учебную комнату и брала кисти в руки. С каждым мазком кисти, с каждым штрихом для нее открывался мир знаний. Кто-то из ее расы умел подключаться к знаниям через книги, и она всегда завидовала им. У них не было последствий. Книги были одни и те же, каждая была прочитана по нескольку раз, в конце занятий они закрывались, и оставались ждать следующих обучающихся. Последствия же обучения Энж висели по всему ее дому. Цветные, алляпистые рисунки почему-то являлись гордостью за дочь для ее родителей, ее же саму каждый раз накрывало чувство стыда за них. Сколько раз в конце урока она, опустив кисть, смотрела на то, что нарисовала, впадая в очередной раз в мир знаний, и руки ее опускались. Позднее же, волоча домой, кроме полученных уроков в голове еще и кипу бумажных листов со своими каракулями, она грустила. Знала, что когда придет домой, ее встретит мать с улыбкой, заберет рисунки, просмотрит каждый, похвалит и снова развесит их по дому. И это не давало ей покоя, что-то было в этой похвале противоестественное, непонятное для нее, словно невидимой стеной отделяющее Энж от матери. «Неужели я одна вижу, что создала очередной ужас?» И ей хотелось закричать, чтобы только все вокруг прекратили выражать свои лживые эмоции.

Конечно, до времени следующего урока Энж переставала замечать развешанный «позор», он уже не смотрел на нее с укором со стен дома, но после очередного занятия, история повторялась…

Пока воспоминания картинами прошлого возникали из ее подсознания, и ее душа переживала ту, отдаленную сейчас реальность, ее физическое тело произнесло лишь слово «отец» из всей фразы, которую она собиралась произнести обычным для нее способом. Всего лишь одно слово! В то время, как она успела вспомнить многое, даже прокрутить в голове многие диалоги из прошлого!

Мастер же улыбался. Внешне он был так же холоден, как и всегда. Но сейчас Энж ясно и четко видела и чувствовала его улыбку на той, общей для них двоих, волне. Он веселился от души, вспоминая себя молодого.

– Почему так происходит? – Спросила Энж по- мастерски.

– Потому что ты теперь Мастер.

– Я не смогу разговаривать, как раньше?

– Со мной нет, но, как только ты захочешь завести разговор, допустим с матерью или с братьями, к тебе вернется обычная манера разговора. На время, разумеется.