Турбазовская лодочная станция располагалась в небольшой заводи. Несколько лилий, сбившись в кучку, тыкались в противоположный берег.
Безветренно.
Зябко.
Тихо.
И чертовски красиво.
На маленьком дощатом причале безмолвно и сонно топталась половина группы. Та половина, которая отправлялась в лодочный поход впервые, поэтому нервничала и пришла пораньше. Вторая половина, состоявшая из «бывалых» путешественников, подтягивалась еще полчаса. Стандартная ситуация для начала любого лодочного похода. Хвостолапы загружали лодки рюкзаками, продуктами и другой дребеденью. Уже просматривались лидеры, трудяги и лентяи. Пока неярко, но все же выделялись суетливые и шумные пылевглазапускатели. На этот раз народ подобрался в возрастном диапазоне от шестнадцати до пятидесяти. Что с ними делать – известно только Богу. Как сколотить команду, когда характеры, взгляды, привычки и все остальное, уже только по возрастному цензу находятся на противоположных полюсах? А если не получится команды, значит, будет не поход, а сплошная склока и нервотрепка. Необходима была цель, при достижении которой у группы не останется времени заниматься всякими дрязгами. Нужно, чтобы все, дружно, очень захотели чего-то одного: большого и гладкого, зеленого и загадочного, блестящего и круглого, но обязательно труднодоступного. Тогда все будет в порядке.
Первый симптом несовместимости проявился при распределении по лодкам. Кто-то с кем-то не хотел в одну лодку и, наоборот, в другую пытались пристроиться столько желающих, что лодка могла просто затонуть. Пришлось вмешаться и волевым решением рассадить хвостолапов более-менее равномерно.
Итак, ранним утром, немного поскандалив, моя группа из шестнадцати обитателей турбазы «Лисицкий Бор», включая меня, разместившись на четырех лодках, отправилась в двадцатидневный поход вверх по реке – кормить комаров, в поисках приключений, романтики и другой дряни.
Махать веслами в течение дня – удовольствие весьма сомнительное, особенно если без привычки. Во-первых, у всех участников сразу появляются мозоли, в-третьих, казалось бы, не очень утомительное занятие выматывает народ так, что к вечеру никто уже ничего не соображает, и следующий день также можно считать пропавшим. Зная это, я действовал по давно отработанной схеме и поначалу давал группе минимальную нагрузку.
Через пару часов лодки уже шли ровно и не кидались из стороны в сторону, как курицы. Трудяги в лодках постепенно начинали понимать, что нужно, а чего вовсе и не обязательно делать, чтобы продвигаться вперед.
Обед решили не проводить, подзакусили на ходу, зато пораньше стали на прикол. С небольшими разборками из серии «кому что делать» поставили палатки, собрали и напилили дров, приготовили шикарный ужин из макарон и тушенки. К вечеру разлеглись у костра. Началось самое замечательное время баек, душистого чая, гитары и комаров величиной с собаку.
Вот тут-то я и решил начать свое черное дело по глобальному и беспрецедентному обману пятнадцати индивидуумов, очень разных, еще незнакомых, но уже интересных. Подловив момент, когда возникла неожиданная и томная пауза, я, звонко прикончив комара на своей щеке, предложил народу одну легенду, услышанную мною от местных жителей. (Эту легенду мне действительно рассказала Баб Нюра, прожившая в Лисицком Бору все свои девяносто три года, в качестве благодарности за проделанную мной работу по починке не вовремя забарахлившего самогонного аппарата.)
