– На сегодня хватит!
К этому времени первогодки уже были выжаты досуха – скорее духом, чем физически.
– И что это было?
– Какой во всем этом смысл?
Однокурсники, день за днем вынужденные выполнять одни и те же приказы, недовольно бурчали, однако бесконечно скучная муштра первым днем не ограничилась. И следующий день, и всю вторую половину третьего дня они потратили на упражнения, где в них вбивали умение двигаться группой. К новому упражнению не приступали, пока их тела, получив приказ, не начали двигаться сами по себе.
«Семечкам» до смерти надоела постоянная муштра, вот только мало того, им в то же время пришлось посещать теоретические занятия. Для Сигэмару проблемой были как раз не тренировки, а утренние лекции. С утра их ждали шесть уроков: музыка и этикет, каллиграфия, счет, военное дело, лечебное дело и право. Дома Сигэмару редко приходилось читать, поэтому все эти занятия казались ему сплошным мучением. А уж сколько заданий давали наставники… Их количество превосходило все ожидания.
Поев и приняв ванну, великан возвращался в свою комнату и садился за задания, не имея даже времени поспать, но все равно не успевал все закончить. Впрочем, это относилось не только к нему: большинству ребят из семей простолюдинов также приходилось сражаться с теорией.
Со второго дня Юкия стал помогать другу с заданиями, и прознавшие об этом однокурсники, забыв о стыде, тоже обратились к нему со своими просьбами. Ни разу не выказав недовольства, юноша старался помогать всем, но вдруг наткнулся на прочную стену. Оказалось, он совершенно не умеет объяснять что-то другим.
– Не ожидал. Кто бы мог подумать, что именно здесь я буду абсолютно бессилен.
Поначалу он важно заявил, что запросто всех выручит, однако вскоре понял, что не может поладить с ребятами, хотя говорит с ними на одном языке, и схватился за голову.
– Да ладно тебе, Юкия. Мы знаем, что ты очень старался. – Собравшись в десятой комнате, ребята чуть не рыдали, представляя, как завтра их будет ругать наставник.
Один совестливый Юкия все повторял:
– Где же «ладно»?
В конце концов он стал просто давать им списывать.
Любая лекция была для Сигэмару невыносима, полюбить теорию никак не удавалось. Однако один урок стал особенным. Им оказалось занятие по этикету и музыке. Первая лекция прошла на следующий день после поступления и стала первым теоретическим занятием в Кэйсоин.
Убрав на места столики в столовой и передвинув длинные парты из угла в центр, воспитанники напряженно ждали наставника. Тут с улыбкой вошел человек, совершенно непохожий на других наставников Кэйсоин. Он сказал:
– Доброе утро. Хорошо выспались?
Лет ему было за сорок. Безукоризненно чистые волосы собраны в нетугой узел, мягкое лицо изрезано морщинками из-за улыбки, которая никогда не сходила с лица, а уэ связано по фигуре, но выглядит свободным. В общем, несмотря на довольно молодой возраст, он создавал впечатление ушедшего на покой хозяина, сидящего в глубине лавки. Однако в отличие от обычного отшельника, у этого не было правой руки. Короче говоря, наставник оказался одноруким мужчиной, умудренным опытом, несмотря на свой возраст.
– Меня зовут Сэйкэн. В этом году я буду заниматься с вами этикетом и музыкой. Если вы что-то не поймете на лекции или возникнут какие-то пожелания, можете говорить, не стесняясь. Времени нам выделили предостаточно, давайте проведем его с пользой.
