Вороное Крыло - страница 3

Казалось, в чертах проглядывалась странная тень, придающая потусторонний оттенок. Жуткий шепот над ухом шипел зловещие предсказания:

— Умрёшь, скоро умрёшь...

Эти слова несли в себе холод, словно дыхание смерти, и медленно прокрадывались по шее, вызывая мурашки и пугающее предчувствие неизбежности.

Сицилла вздрогнула и резко развернулась, прикрывая рот, не позволяя крику вырваться. В помещении ни души, но беспокойство уже всецело овладело разумом несчастной.

Девушка в очередной раз устремила взгляд к водной глади. И только на мгновение её облик прошёл рябью, показывая иную картину. В отражении волосы казались темнее, глаза приобрели серый оттенок, мягкие черты заострились, а аккуратные губы призывно алели. Цилла дрожащими пальцами коснулась воды.

— Ты… Кто ты? — выдохнула девушка. Отражение хмуро усмехнулось и исчезло. Вместо него возник привычный облик Сициллы.

На дрожащих ногах гитка вылезла из воды, наспех закуталась в халат. Она озиралась, подобно затравленному зверю, не зная, что делать со своим сумасшествием.

***

Тем же вечером...

На вилле царила напряженная атмосфера. Юлия смотрела на своего мужа, сенатора Марка, с яростью в глазах. Ее длинные пшеничные волосы разбросаны по плечам, а лицо выражало беспокойство. Сенатор с холодным взглядом сидел, ухватившись за край стола. Седина завешивала глаза. Сицилла, наблюдая за родителями, тихо сжалась и уставилась в тарелку. Кирс лишь скептически усмехнулась и выпила залпом бокал вина.

Родители сестер часто ссорились, словно между ними не погасла давняя обида, и всякий раз в ответственные моменты происходил скандал.

Кирс, из года в год наблюдая подобное и попутно являясь любимицей отца, в итоге стала нарциссично-надменной особой, считая, что мир крутится вокруг нее. Сициллу же отец и вовсе не замечал, всегда отмечая, что она крайне слабый василиск, неспособный даже на частичную трансформацию.

Мать зачастую прибывала в забытье, словно из нее выжгли душу. Этой женщине не до детей.

— Провались в бездну, ненавижу! — Юлия рывком поднялась из-за стола и покинула столовую. От того, как громко упал стул, Сицилла вздрогнула.

— Кирс... — заговорил Маркус, откидывая нависающие пряди.

— Отец... — блондинка довольно оскалилась, вальяжно облокотившись на стол.

— Проследи за сестрой, не хочу допустить позора на завтрашнем празднестве...

Сицилла не смела поднять глаза, но в душе тлела обида.

«Почему они так со мной?»

Сицилла рванула на свежий воздух. Сад вокруг виллы усеян ароматными цветами, а фонтан, играя водой, создавал мелодичный фон.

Нежные капли начали ласкать мраморные плиты двора. Тени, длинные и хмурые, вытягивались от каждой колонны. Платье Циллы клеилось к телу от противного, моросящего мелкого дождя. Остановившись на краю владений, она опасливо покосилась вниз. Мелкие камни полетели далеко в пропасть. Девушка стояла на перед выбором, между жизнью и смертью.

Душа рвалась к свободе, а тело цеплялись за страх и желание жить. Цилла сделала шаг. Ещё одно неосторожное движение и всё будет кончено.

Варисад неожиданно подбежал к ней, крикнув её имя, затем грубо схватил:

— Стой! Смотри на меня! — кричал он, взывая к вниманию, в то время как его медные длинные волосы мокли под дождём. Этот раб иногда слишком многое себе позволял, но Сицилле не было до этого дела.

— Всё в порядке, я... просто...

— Иди домой! — процедил рыжеволосый.