— Понятно, почему скит считают проклятым. Эй, блаженный, — позвал Рион. — Чего сразу-то не рассказал? По-человечески? Мы бы поверили…
— Потому и не сказал, — вириец посмотрел на бьющего поклоны отшельника, — что поверили бы и на ночь здесь не остались. Чтобы сойти с «единого пути», нужна кровь, а еще лучше жертва, и уж совсем хорошо, если человеческая. А выбор у нас не так велик.
— Но мы бы никогда не тронули святого человека, — поразился ученик мага.
— Говори за себя, — прошептал Вит.
— Других способов нет? — спросила я.
— Есть, — вириец встал, обошел коленопреклоненного смирта и аккуратно выглянул в окно. — Вернуть осколок на место до того как нечисть обнаружит недостачу во вверенных ей развалинах. Запах им, конечно, все равно не понравится, но… если сытые — по следу не пойдут. Одна трудность. Сад сейчас кишит разными тварями, и так просто нам туда не пробраться, особенно, если хотим жить долго и счастливо.
— А если бы… — Рион отвернулся от щели в стене, — если бы… — я скривилась, понимая, до чего додумался ученик Дамира. — Говорят, народ вордов[7] не оставляет следов. Совсем.
— Правда? — с живейшим интересом переспросила я. — Почему, как только что-то надо, я — ворд? А как пакость на другом конце села — так ведьма?
— Айка, ну зачем так? — покачал головой парень, забыв, что чернокнижник нас переименовал, да, наверное, это уже не имело значения, если только кто-то выживет и не поленится выбить имена на могильном камне. — Ты не оставляешь следов — это может стать выходом для всех. Отнесешь камень и…
— И стану первым блюдом, а за вторым нежить идти поленится, так?
— Тьфу, — сплюнул Рион и снова стал вглядываться в темноту сквозь дыру в стене.
— Айка, — позвал чернокнижник. — А если я скажу, что твоя «бесследность» может стать спасением? Для тебя.
— Скажи, — я села на свой плащ, раздумывая, разбудить Михея сейчас, чтобы вместе с нами мучился, или проявить доброту. Эол учит великодушию, особенно на пороге вечности. Наверное, поэтому пнуть стрелка захотелось еще сильнее.
К тихому смеху в саду добавилось низкое рычание.
— Злыдни пожаловали. Веселье только начинается, — грустно прокомментировал Рион.
— Ты помнишь, откуда Михей взял камень? — спросил вириец.
Я кивнула, глядя, как только что упомянутый парень неловко завозился на своем плаще и приоткрыл глаза.
— И помнишь, как близко от разрушенного Фонтана стена?
Стрелок несколько раз моргнул и резко сел.
— Помню. — Я подняла взгляд на Вита.
— Ты можешь попробовать уйти. Если не сожрут сразу… — Вит многозначительно замолчал. — Если не смогут взять след…
— Слишком много «если», — я свернула плащ.
— Что происходит? — растерянно буркнул стрелок.
— Сколько у нас времени? — спросила, натягивая куртку.
— Кто знает, — Вит пожал плечами. — Лучше считать, что его совсем нет.
Рион стал вполголоса рассказывать Михею о том, в каком месте нас угораздило заночевать и чем придется расплатиться за взятый на память камушек. Смирт продолжал молиться, его завывания были созвучны визгливому лаю и рычанию нежити.
— Может, дверь подпереть? — предложил спустя минуту Михей.
— Не-а, — не поддержала идею. — Во-первых, — я указала на подгнившие доски, — это не дверь. А во-вторых, помнишь, что говорят о притворах?
— От притворы нет затвора, — ответил Рион. — Там не только нечисть, там еще и нежить. Игоша, например, не имеет тела, он и сквозь стены пройдет.
